Making it possible
11.11.2011 в 23:07
Пишет Kedra:Оскал Зверя. Часть III: Неисправимые (главы 3 & 4)
Название: Оскал Зверя. Часть III: Неисправимые
Глава: 3 & 4
Автор: Kedra
Бета: Навья Усладовна
Пейринг: Саске/Наруто, Неджи/Наруто
Персонажи: Итачи(Алилуя!), Акацуки (урезанным составом), Мадара (с подарками), Ино (не без драмы), Ямато (мельком) и однорогие жители африканских прерий (в ассортименте).
Жанр: Экшн, драма
Рейтинг: R
Состояние: В работе (заключительная часть)
Дисклеймер: Все герои принадлежат Кишимото-сама, но Дин полностью мой!
Размещение: С моего разрешения
Саммари: Выпустив Зверя на волю помни – теперь ты дичь!
От автора: Произведение является продолжением к "Потерять все" и «Один зверь на двоих».
Предупреждение: AU, POV Наруто, POV Саске, насилие, убийства, экзотикический шпионский детектив + футуризм
Главы первой части
www.diary.ru/~Fanfiki/p110957381.htm#more1 - глава 1
www.diary.ru/~Fanfiki/p111929702.htm#more1 - глава 2
www.diary.ru/~Fanfiki/p113228480.htm#more1 - глава 3
www.diary.ru/~Fanfiki/p115617233.htm#more1 - глава 4
www.diary.ru/~Fanfiki/p116623604.htm#more1 - глава 5
www.diary.ru/~Fanfiki/p117556256.htm#more1 - глава 6
www.diary.ru/~Fanfiki/p119294672.htm#more1 - глава 7
www.diary.ru/~Fanfiki/p121016180.htm#more1 - глава 8
www.diary.ru/~Fanfiki/p123307724.htm#more1 - глава 9
www.diary.ru/~Fanfiki/p126610547.htm#more1 - глава 10
Главы второй части
www.diary.ru/~Fanfiki/p129411794.htm#more1 - часть 2, глава 1
www.diary.ru/~Fanfiki/p133767911.htm#more1 - часть 2, глава 2
www.diary.ru/~Fanfiki/p137129399.htm#more1 - часть 2, глава 3
www.diary.ru/~Fanfiki/p144373550.htm#more1 - часть 2, глава 4
www.diary.ru/~Fanfiki/p152524952.htm#more2 - часть 2, глава 5
www.diary.ru/~Fanfiki/p164559708.htm#more2 - часть 2, глава 6
www.diary.ru/~Fanfiki/p164763780.htm#more3 - часть 2, глава 7
www.diary.ru/~Fanfiki/p164972116.htm#more3 - часть 2, глава 8
www.diary.ru/~Fanfiki/p165171649.htm#more3 - часть 2, глава 9
Главы третьей части
www.diary.ru/~Fanfiki/p165313318.htm?oam#more3 - часть 3, глава 1
www.diary.ru/~Fanfiki/p168793434.htm?oam#more3 - часть 3, глава 2
Часть 3, главы 3 & 4
Глава 3
Наруто
На больную голову думалось с трудом. Да и желания шевелить извилинами тоже не было. Спасал ситуацию Неджи, ставший каким-то странным.
С момента моего пробуждения и до высадки на берег я был атрофированной частью нашего маленького отряда, но когда береговую линию скрыла густая листва и мы устали махать мачете, предусмотрительно выданные нам рыбаками, я, наконец, ощутил всю прелесть слова «жить». Болели мышцы, болели ноги и руки, болели нервы, терпящие похмельный синдром, а о существовании головы я старался забыть, иначе пожалел бы, что она не воздушный шарик. Мы расположились на отдых прямо среди джунглей, и тут-то странности Хьюги проявили себя.
- Как думаешь, долго нам позволят лесорубами прикидываться? – он произнес это громко и отчетливо, будто не для меня.
- Ты о чем? – удивился я, и машинально поправил выпирающий из-под руки пистолет, рукоять которого уже успела натереть мне мозоль.
- Как о чем? Мы тут последние силы оставим такими темпами. А эти, - он кивнул в сторону, куда мы направлялись, - наверняка смеются над нашими стараниями. Не поверю, что остров, принадлежащий такой важной фигуре в криминальном мире, не имеет охранных систем, и любой любопытный турист может устроить сюда вылазку незамеченным и безнаказанным. А мы не туристы, заметь. Могли бы пойти легким путем. На этом острове точно есть бухта с пристанью. Рыбаки попросту побоялись заходить в нее.
- Не понимаю. Причем тут тогда позволят или не позволят? – я тормозил, но не из-за похмелья, точно.
- Наруто, хватит вариться в похмельном тумане! – он усмехнулся и сел рядом. – Нас давно засекли. Мало того – нас тут давно ждут.
- Ну и? – не выдержал я, повысил голос.
- Да хватит уже! – тень улыбки залегла в уголках его губ, и он легонько толкнул меня плечом. – Можешь выкинуть мачете и отдыхать. Они сами нас заберут. Можешь считать, что мы в гостях, - он зашвырнул свое мачете в кусты и откинулся на сплетение лиан вокруг ствола дерева, возле которого мы сидели. Вот и пойми его после этого: то он бьется в панике, ругая меня за опрометчивые поступки, то, как на курорте, расслабляется, доверяясь обстоятельствам. И ни слова обвинений в мой адрес. Что с ним происходит?
Я задумчиво разглядывал поржавевший местами широкий клинок огромного кривого ножа, не зная, что же предпринять в такой ситуации. И, не найдя решения, поступил с рыбацким трофеем в точности как Хьюга.
После нескольких минут молчания я не утерпел и спросил:
- А если нас не засекли?
- Наруто, это уже не смешно, - Неджи недоверчиво покосился на меня. – Тебе не просто вредно пить, тебе категорически это противопоказано! Завязывай, иначе закончишь старческим маразмом.
- Считай, что завязал! – но негодование из-за его слов все равно вылезло. – Да это сейчас и не важно! Мне правда кажется, что ты переоцениваешь опасность! Разве не может случиться так, как в шпионских боевиках, и мы не сможем незамеченными добраться до цели?!
Хьюга несколько мгновений, не мигая, смотрел на меня, потом весело рассмеялся:
- А ты искренний идеалист, Наруто. Самый настоящий! К тому же, насмотревшийся старых шпионских фильмов.
- И это плохо? – удручало его отношение к такому раскладу дел, но он был близок к истине, что еще больше заставляло хмуриться.
- Это хорошо… если бы ты был обычным обывателем, а не машиной для уничтожения, - он все еще улыбался, а я старался спрятать свои чувства за маской, той самой, которую всегда носил Саске.
- Я и есть самый натуральный обыватель, - я вздохнул, вспоминая свои безмятежные годы юношества и Гаару с его вечной ревностью.
- Ну, так давно пора спуститься на землю. Тут все намного сложнее, но и гораздо интереснее, поверь!
- Забавно! Я не ослышался, и среди джунглей звучат философские речи? - вышедший из-за стены деревьев мужчина в длинном черном плаще говорил на чистом японском спокойным, чуть насмешливым баритоном. Узнать в нем одного из лидеров «Акацуки» по прозвищу Шарк не составило труда, слишком примечательной внешностью он обладал. Такую не забудешь, если хоть однажды его физиономия мелькнет перед глазами.
Саске
Только в гидросамолете, нанятом мной для доставки на остров Итачи, я осознал, насколько ошибался в силе своего самообладания. С каждым ударом сердца я чувствовал приближающуюся развязку, финал всего, что произошло за последние семь месяцев. Напряжение достигло своего звенящего пика, когда я сошел на пристань. Меня ждали сразу пять телохранителей в черных костюмах… отчего хотелось рассмеяться в голос. Никого из них я не знал, что означало – Итачи подослал мне развлечение, чтобы я перед встречей с ним спустил пар. Неужели я настолько предсказуем? Да, раньше, намного раньше, я, не задумываясь, сложил бы тупых агнцев в кучку и пошел дальше. Но вместо этого у первого подошедшего ко мне безликого истукана уточнил:
- Итачи где?
- Учиха-сама, ваш брат велел передать, что он вскоре вернется на виллу. А нам поручил встретить вас и помочь устроиться…
- Это и мой дом тоже! – я прошел мимо согнутого в почтительном поклоне истукана. – Мне не нужны сопровождающие! Я в состоянии сам найти свою комнату и устроиться!
- Но… - дальнейшие возражения этого придурка захлебнулись, когда вокруг его шеи обмоталась тонкая леска, на конце которой обвис увесистый свинцовый грузик, постукивая того по выглаженному галстуку. Наручными бола я пользовался редко - слишком много металлических деталей - а пластиковые не настолько совершенны, чтобы тратить на них время и силы.
- Кто еще хочет мне возразить? – я обвел охранников взглядом, не обещавшим им прелестей их служебной карьеры, и слегка откинул длинную полу плаща, обнажая рукоять меча, и не двусмысленно опустил на нее ладонь на тот случай, если у кого-то все еще включена непробиваемая тупость!
Подействовало лучше успокоительного, и, освободив горло истукана, я в одиночестве продолжил путь. Машина стояла у входа на причал, рядом крутились еще два носорога, но им уже доложили о моих намерениях, пока я шел от гидроплана, потому, садясь за руль «мерседесса», я не встретил протестов.
На вилле я не был больше года. В далеком прошлом это было мое самое любимое место, до того, как я узнал все о брате. Теперь же все здесь, каждый поворот дороги, деревья и соленый воздух, напоминали о тех безмятежных днях, когда мои тренировки сменялись недолгими каникулами, когда я обожал своего старшего брата, когда все мои стремления сводились к его зеркальному отражению. А теперь я им стал или скоро стану! Полностью, как он и хотел! И от этого сам остров и все на нем были мне до омерзения противны. Радовало только одно - скорое избавление от этого ощущения.
Оставив машину у широкого крыльца, я не спеша поднялся по ступеням. Здесь никто меня не встречал. Сам дом и все, что находилось вокруг, так же не горели огнями гирлянд и приветственными плакатами - я не был желанным гостем, впрочем, как и всегда. Хотя раньше этот серый минимализм и неактуальность, присущие вкусу Итачи в облагораживании жилища, представлялись мне сверхроскошью и пышным великолепием. Другого я не знал. Да и что мог повидать мальчишка, воспитывающийся в застенках военных баз, на авианосцах, в пустынных пещерах, в промерзших иглу и много где еще, но только не там, где растут обычные дети. Итачи не упускал момента и либо брал меня с собой на очередное задание, либо отдавал под начало какого-нибудь отмороженного приверженца, который натаскивал меня не хуже рабочей псины, и намного суровее, чем обычного солдата.
Дверь поддалась от легкого толчка, и мне в лицо ударило кондиционированной прохладой с характерным запахом полевых цветов, которых на острове в глаза ни разу не видели. Еще один фетиш брата, почти такой же сильный, как и блондины. Я усмехнулся, прошел по широкому холлу, завернул в главную гостиную и остановился в пороге, любуясь зрелищем, подтвердившим все мои выводы.
- Ну, здравствуй, дорогая невестка! – окликнул я девушку. Та сидела в глубоком светлом кресле вполоборота ко мне и задумчиво листала журнал, на обложке которого красовалась новейшая модель арбалета. Она подняла на меня взгляд неизменно чистых голубых глаз. Сама невинность! Улыбнулась ласково и приветливо, словно долгожданному родственнику, неторопливо вытащила из ушей наушники, отложила журнал в сторону и мягко произнесла:
- Саске, - голос все тот же, но что-то неуловимо в ней изменилось, пожалуй, прибавилось аристократичности, которой у нее хватало и до этого. – А я тебя заждалась. Проходи. Выпьешь чего-нибудь холодненького? – она взялась за небольшой колокольчик, ожидая моего ответа, а я молчал, разглядывая ее с пренебрежительной ухмылкой. Выбор Итачи был оправданным, в этой женщине сочеталось несочетаемое: сила и изящная красота. Сейчас, в легком белоснежном платье на тонких бретельках, в ней почти не возможно было узнать закоренелую хладнокровную снайпершу, повидавшую войну в том виде, в каком ее видели мы с Наруто.
- Только не надо смотреть на меня так, - легкое смущение отразилось на ее щеках, и колокольчик остался без работы.
Ино встала, подошла к дивану и, кивнув мне на такой же напротив, расположилась поудобнее возле подлокотника.
- Как там Дин? Про Наруто не спрашиваю, - откровенная улыбка расплылась по ее пухленьким губкам, - скоро будет возможность спросить его самого.
- Думаю, ответ на первый вопрос ты знаешь и без меня. А вот по поводу второго… - я принял ее предложение и сел, демонстративно выложив на стеклянный столик, разделявший нас, цуруги. - Не советовал бы тебе показываться ему на глаза. Прикончит, как последнюю суку.
Реакция была достойна ее биографии - ни грамма удивления и улыбка в замороженном виде. Ледяная принцесса в полном соответствии со вкусом брата.
- Из-за Дина? – наигранный вопрос. Ну да, она же тут для скрашивания моего ожидания, вот и держит марку.
- За предательство, - ответ очевидный, ведь Наруто, да, впрочем, и я, до момента похищения Ино, верили в ее легенду. Это только после я копнул глубже, а Узумаки до сих пор хотел ее спасти. Спасти ту, что пять месяцев пасла нас, как натуральных баранов.
- Тогда почему же ты до сих пор жив? – с ехидным подколом в каждом слове. Развлечение начинается!
- Я его не предавал, - пусть подавится правдой, все равно не поверит, тем более не поймет.
- Вот оно как? Ты просто его продал, по цене своей ничтожной жизни. Предательство на этом фоне несколько теряется, не находишь? А мои действия и вовсе таковыми назвать язык не поворачивается. Я его в принципе не могла предать, так как всегда была верна Итачи! – что-то ее раздражало в моем виде или словах. Похоже, я рано сделал окончательный вывод, и у нее что-то было к Дину и всей нашей компании беженцев.
- Интересно, а Итачи после такой верности трахает тебя с тем же энтузиазмом? – подлил я масла в огонь. Чего уж, гори оно все синим пламенем, а я полюбуюсь.
- Гаденыш! Не твое это дело! – Ино загорелась подобно сухостою, чем порадовала неимоверно, подтвердив мои догадки об увядающей тяге брата к ней. – Не смей на меня так смотреть! Пожалей лучше себя! Тебя-то вообще кинули, как отработанный материал! – она метила в больное. Мысли читает, что ли? Колючая змеюка!
- Беременность не красит тебя, - заметил я лениво, окончательно убедившись, в чем причина той едва заметной разницы. – Чей он?
- Что?! Как ты… - она растеряла все слова, уставившись на меня с открытым ртом.
- Чей ребенок? – переспросил я. От ответа зависела жизнь обоих.
Яманака поразительно быстро справилась с собой, слегка поправила челку и одернула воздушное платье, под которым не было и намека на первые физические признаки беременности, что было вполне нормально, учитывая ее комплекцию и физическую форму.
- Знаешь, я хотела сделать вам обоим сюрприз, но если это так заметно… можешь поздравить нас с Итачи…
- Значит ребенок от Гудена, - прервал я ее блеф.
Ее глаза расширились, но голос остался прежним:
- Не думай, что я бы совершила такую глупость!
- Глупость или нет, но обмануть Итачи тебе не удастся, - я следил за меняющимися эмоциями на ее лице, от легкого пренебрежения до откровенного страха. – Через семь месяцев он увидит это сам, если не захочет проверить отцовство раньше.
- Я… он… это наш ребенок… - ее взгляд заметался в поисках слов оправдания.
- Ведь похищение свое ты подстроила, не согласовав с Итачи, рискуя навлечь на себя его гнев. А все потому, что забеременела. Возьмусь предположить – ты влюбилась в Дина, а когда обнаружила залет - испугалась. Кто такой Гуден в сравнении с твоим мужем? Будущий труп! И ты решила выйти из игры, вернуться к своему покровителю, чтобы отцом малыша стал заведомый победитель в этой сложной партии, в которой ты понимаешь не больше рядового бойца. Правда, не знаю, насколько это вписывается в твои планы, если ты была осведомлена о патологической ревности Итачи. Ты же наверняка и не предполагала, что мы с братом опять будем общаться. И как же ты собиралась заткнуть свидетелей своей измены? – она смотрела на меня, не моргая, будто сейчас разрыдается. – Только не говори, что предложенная водичка была отравлена… - это было смешно: красота, сила, актерский талант, а ума меньше, чем у таракана. – Нет? Тогда что? Пистолет? О! – она извлекла из кобуры, крепившейся к бедру, крохотный пистолет и направила на меня. – За это Итачи тебя по головке не погладит, - но ее рука уверенно держала оружие, а дуло целилось мне в лоб. – Но я могу сделать так, что ты освободишься от него…
Мое предложение не подействовало, для этого она была слишком взволнованна и дезориентирована. Яманака могла выстрелить в любую секунду, не успев переварить мои слова. Ждать, когда она придет в себя и начнет соображать, времени не осталось. Я метнулся в сторону, ускорился и, оказавшись у нее за спиной, локтем обхватил за горло, а руку с пистолетом прижал к подлокотнику, вынуждая ее отпустить рукоять.
- Итачи использовал тебя, он даже не позаботился снабдить тебя полной информацией об объектах твоей миссии, - пистолет глухо ударился о пол. – Удивлена? То, что ты сейчас видела, лишь небольшая часть моих способностей. За них я должен благодарить братца, как и за то, что он отнял у меня. Я лишь хочу вернуть свое. Если ты все еще думаешь, что он будет добр с тобой, потому что ты его жена… сочувствую. Потому что ему даже повод не нужен, чтобы сделать из любого человека, даже из самого родного, послушного пса! – я прижимал ее несильно, но мелкую дрожь почувствовал отчетливо, склонился ниже и убедился – она плакала. – Твой ребенок может стать следующим, кого он превратит в раба! А если это ребенок Дина… не берусь предполагать, что он сотворит из него, если не прикончит в первые дни жизни…
- Саске… пожалуйста… - слезы превратились в реки, а рыдания в тихую истерику, – помоги… нам…
Я помедлил пару секунд, делая вид, что раздумываю, только потом разжал захват и легонько потрепал по плечу, шепча в ухо:
- Успокойся. Вам с ребенком сейчас вредно нервничать, - отодвинувшись, я обошел диван и присел на корточки у подлокотника, так чтобы меня не было видно из дверей, ведущих в гостиную. – Слушай меня внимательно, и все будет хорошо. Дину мы ничего не скажем, если ты сама этого не захочешь…
Она согласно кивнула и вытерла слезы, приготовившись слушать.
Наруто
- Вот и доказательство, - совершенно обыденно заметил Неджи, не меняя своего расслабленного положения. Я же сидел ровно, готовый к любым действиям нового собеседника.
- Простите, доказательство чего? – Хошигаки не двигался, но впечатление складывалось такое, будто под ногами у него не почва, а колыхающаяся гладь воды. Или это горячий воздух создавал такой эффект вокруг его фигуры, потому она не имела постоянного контура, расплывалась, на долю мгновения исчезала и очерчивалась вновь, но уже несколькими сантиметрами левее, а потом правее. Проекция, что ли?
Вздохнув, Хьюга выпрямился и начал разминать руки, показательно так, с ленцой.
- Доказательство того, что джунгли не мешают философии, в отличие от говорливых объектов, - неторопливо объяснил Неджи, ни разу не взглянув на оппонента.
- И не мешают объекту вас убить, - с ухмылкой добавил Кисаме. Такой изящной угрозы я еще не слышал.
- Не мешают – это правда, - точно такой же ухмылкой парировал Неджи, теперь уже глядя прямо на противника. Алкоголь в этот момент выветрился из меня бесследно. Я ухитрился уйти с линии атаки Хьюги, кувыркнувшись за дерево, которое мы использовали в роли дивана. Но когда вскочил и всмотрелся в первые секунды боя, мне захотелось напиться снова.
В малом пространстве очищенном нами от тонких деревьев вращалась черно-белая буря. Черный плащ Хошигаки издавал свистящий звук, разрезая полами воздух, когда боец бешено вращался, а белая молния не давала тому возможности отвлечься. Так продолжалось целую минуту, но равенство сражающихся нарушил тихий бархатный голос:
- Кисаме, не испытывай моего терпения, - и окликнутый сделал ошибку. От сильнейшего резонансного удара открытыми ладонями в грудь он вылетел из смерча, врезался спиной в сплетение деревьев, проломив пару метров тоннеля в зеленой стене.
Дикая тишина вновь возобновила свое влияние на округу, и только тогда Неджи оттаял после своего коронного, опасного для обычных людей, приема. Он демонстративно отряхнулся от несуществующего мусора на широких рукавах и повернулся к новому сопернику. А то, что Хьюга намеревался опять атаковать, я уловил по его совершенно спокойному лицу. Так не могло продолжаться, и я вмешался в ситуацию.
- Неджи, хватит!
Он отреагировал мгновенно, застыл каменным изваянием и медленно повернул голову в мою сторону. Во взгляде читалось непонимание, и, я мог поклясться, мольба, перетекающая в разочарование. И эти эмоции я отчасти разделял, но не мог позволить Итачи, стоящему чуть в стороне от меня с абсолютно безразличным видом, умереть без ответов на все мои вопросы.
- Кисамэ, ты тоже заканчивай отдыхать, - это было поразительно, насколько старший Учиха манерой держаться и бесстрастностью напоминал Саске. Он был величественен в этот момент, собран до небрежности и невозмутим, при том, что обстановка не способствовала, а мы с Неджи не были его подданными.
- Итачи-сан… - деревья в месте падения Хошигаки затрещали и зашевелились, - вы безжалостны! Я только что испытал на себе ваше будущее оружие и чудом остался жив, - Шарк поднялся в полный рост и, как ни в чем не бывало, отодвигая с пути ветки, поплелся к Учихе.
- Твое чудо могло и не справится с силой удара Стража, потому я тебе велел сопроводить их к машине с предельной осторожностью и учтивостью, - отвлеченно заметил Итачи, без стеснения разглядывая Хьюгу, который после моего «хватит!» все еще стоял в центре вытоптанной полянки.
- Я и был осторожен, пока не пришли вы, - буркнул Кисамэ, останавливаясь за спиной Учихи. Теперь, рядом с хозяином острова, он казался еще больше, просто великаном. Удивительно, как у Неджи получилось толкнуть эту гору безобразия на десяток метров. Зато Итачи на его фоне стал еще больше напоминать девушку, и никакой деловой костюм, в котором он приехал нас встречать, не мог скрыть его хрупкого телосложения.
- Поговорим об этом позже, - не глядя на Шарка, отрезал хозяин ситуации, в чем я не сомневался с момента его появления. – А сейчас… господа, соблаговолите проследовать за мной, вас давно ждут. Скоро полдень. В это время джунгли не самое комфортное место.
Учиха, не дожидаясь действий с нашей стороны, исчез за деревьями, которые раздвигал перед ним Кисаме. Я повернулся к Неджи, тот улыбнулся и развел руками. И он был прав, что тут возразишь? Приглашение было сделано мастерски, не отвертишься. Это был мой шанс все выяснить и упорядочить. И мы последовали за хозяином острова, отдаваясь в руки случая и удачи.
Саске
Все шло даже лучше чем хотелось, и это-то больше всего напрягало. Не мог же я быть настолько прав, что не допустил ни единой ошибки? И с Ино все получилось гораздо проще, догадки о ребенке подтвердились, и это сыграло огромную роль в ее спасении, тут я не отступал от своего слова данного другу. Если только эти слезы не новый спектакль, что тоже нельзя исключать. Не хотелось бы провалится на мелкой оплошности. Я и так их допустил слишком много, особенно в те дни, когда пытался расшевелить Наруто, дабы задействовать спящий «берсерк», в наличии которого я тогда сомневался. Та же Ино и Дин. До сих пор не понимаю, почему не проверил их досконально, после присоединения к нам. Этому было всего лишь одно объяснение – любовь лишает бдительности и затмевает остроту рассудка. Теперь это почти не имело значения, хоть и подтачивало мою самооценку. Теперь все мои действия были направлены на будущее, которое я желал Узумаки. И в этом будущем не будет места ни Учихам, ни «Акацуки», ни мне.
Ожидание становилось утомительным. Я не знал, где сейчас Ямато, и Ино не смогла мне в этом помочь. Муж действительно не допускал ее до большинства своих дел. После ее внезапного возвращения он еще больше отдалился от супруги, с которой связал свою жизнь не так давно, всего десять месяцев назад. Мои сведения были иными, Итачи об этом хорошо позаботился, и это подвело меня в решающий момент. Знай я всю правду, все могло сложиться иначе.
Чтобы хоть как-то уйти от тягостных размышлений, я решил выйти на крыльцо и дождаться Итачи там. Едва я переступил порог, как услышал шум приближающейся машины. Она была не одна, ее сопровождал микроавтобус, и было не сложно догадаться, кто так спешил к вилле Учиха.
Машины остановились недалеко от главного входа, из седана высыпала толпа охранников-носорогов во главе с Хиданом – чопорным придурком, который после смерти Какудзу почти съехал с катушек, убивая налево и направо. Поговаривали даже, что Пейн подумывает о его полной ликвидации, поскольку этот чудик в пьяном состоянии мог раззвонить все что угодно.
Дверца микроавтобуса отъехала, и из нее выполз подъемник лифта с инвалидной коляской на платформе, а ее владельца несли на сцепленных руках два дуба, достав его с пассажирского сиденья. Вслед за Нагато из машины появилась Конан, с присущей ей величественностью, хронически великолепная, в коктейльном платье цвета моря от модного кутюрье и с неизменным, в тон платью, цветком в волосах. Аж дергало от этого больного постоянства и блеска.
Когда инвалида усадили в его транспорт, из-за руля автобуса выскользнул тонкий и высокий субъект с коротким зеленым ежиком волос, в растянутом свитере под стать волосам и в обтягивающих джинсах. Это был местный чудик-гений с раздвоением личности, он же - Зецу. Никто на свете не знал его настоящего имени и происхождения, поскольку этот архихакер-самоучка удалил всю информацию о себе задолго до возникновения «Акацуки», и каким-то непостижимым образом помог всем, кто мог хоть что-то о нем рассказать, переехать на пмж на два метра под землю. По экстравагантной внешности невозможно было определить его возраст - порой казалось, что он мой ровесник, а иногда, что годится мне в предки, и единственное, что было неизменным – его пол. Хотя этим устойчивым свойством он никого не радовал, предпочитая живому общению виртуальный мир, где он жил и работал. И его появление на вилле Учиха, где должен был состояться суд, на котором обязаны присутствовать все члены организации, это редкая удача лицезреть его вживую, а не посредством технических достижений.
Фантастическая четверка двинулась к крыльцу в сопровождении охраны, но по моим сведениям их должно было быть пятеро. Хошигаки отсутствовал, и это обстоятельство могло повлиять на слаженный сюжет, составленный мной на сегодняшний день. Мне было важно присутствие всех глав организации и всех оставшихся в живых Учиха. Выяснять что-то времени не осталось, но у меня имелась последняя возможность уточнить детали у Пейна.
- Вы немного рано, Пейн-сан, - произнес я без приветствия, надоели мне их светские сюсюканья и въедливая вежливость голубых кровей. Коляску Нагато по широкому пандусу катила Конан, остальные поднимались по ступеням.
- Не ты ли торопил с торжеством справедливости? – парировал негласно признанный отец «акацушников», перенимая мою манеру общения. Девушка, будто не замечая нашего диалога, покатила коляску к двери, которую услужливо открыл охранник.
- Не торопил, а предупреждал, - брезгливо поправил я калеку, двигаясь рядом с его рукой, лежащей на поручне кресла. - К тому же, я хотел безоговорочной справедливости…
- Она такой и будет.
- Сомневаюсь, - протянул я. – О какой безоговорочности может идти речь в отсутствии одного из присяжных…
- Если ты о Кисаме, – начал Нагато, наконец обратив свое лицо ко мне, и Конан остановила коляску посреди холла, - то он будет принимать участие в суде в качестве подсудимого.
Вот так новость! И когда он успел набедокурить? Этот гигант с акульей рожей всегда был мне симпатичен, а его преданность организации никогда не подвергалась сомнению.
Что тут происходит? Вся эта ситуация напоминала наскоро выдуманную сказку для малыша, но с какой целью?
- Вот как, - я смотрел прямо на Пейна, зачем выдавать свое смятение, если игра в полном разгаре. - Вы решили убить двух зайцев одним ударом?
- Правильно, - усмехнулся Нагато, и девушка вновь тронула коляску с места, направляя в гостиную для приемов – большой зал с подиумом, обычно абсолютно пустой.
Тут меня ждал небольшой сюрприз, гостиная оказалась готова к приему – в центре стояли передвижной стол с аппаратурой для записи видео и два кресла, а напротив входа у высоких окон ряд других мягких кресел в количестве семи штук. Число мест для суда наводило на размышления. Исходя из последней информации о подсудимых, судей должно быть пять. И даже если одно кресло предназначалось свидетелю, то есть мне, то еще одно все равно было лишним. Эта неясность выводила меня из себя. Ненавижу быть не в курсе! Ненавижу, когда мной играют!
Наруто
Ну почему я не могу так же, как Саске выстраивать все наперед? Почему делаю все по наитию? Почему доверяю своему везению? Сейчас так не хватало именно элементарного плана. А полагаться на свои новые способности было опасно, я чувствовал, но отступить уже не мог. Да и не желал.
- Располагайтесь, господа, - хищно улыбнулся Шарк, манерно указывая на открытую заднюю дверь внедорожника. – Только пистолетики сдайте, - он раскрыл свою лапищу, показывая, куда следует сдавать стреляющее железо. Подчинившись, я остался при мечах, но любопытствовать, почему их не забрали, не рискнул. Лишаться последнего из-за любопытства не хотелось. И так очевидно – раз оставили, значит, не боятся или мнят себя всесильными и бесстрашными. Им же хуже.
Я первым нырнул в прохладный салон с кожаной обивкой и замер, не успев сесть. У противоположной дверцы сидел Ямато и следил за мной пустым взглядом.
Он-то, что здесь делает? Да еще и в компании злейших врагов?
И тут меня пронзила догадка, и ледяной ветер опалил мне всю кожу. Я медленно сел рядом и уставился в лобовое стекло, а помощник Саске отвернулся к окну. Мои мысли разлетались веером стрел, я не мог уцепиться ни за одну и погружался в сумрак прострации. Когда плечо Неджи уперлось в мое, я выплыл в реальность, но продолжал без интереса смотреть на проносящиеся мимо джунгли и дорогу, сдавленную густым зеленым морем, уводящую в неминуемый провал.
По истечении часа густая зелень тропиков уступила место побережью с пальмами, потом дорога сделала вираж, и началась ухоженная часть леса, больше похожая на парк. Через некоторое время парк поредел, в нем иногда проскальзывали различные строения, и через пару поворотов внедорожник въехал на устланную белым щебнем подъездную алею к одноэтажному зданию с высоким фундаментом. Оно было очень необычным – смешение японской и европейской архитектуры средних веков, или что-то около. Одно строение я мог определить точно: башенка в пять этажей над центральным входом являлась пагодой с чистейшими японскими чертами периода Эдо.
Машина остановилась недалеко от крыльца, где уже были припаркованы три автомобиля разной масти. Итачи, не проронивший за всю поездку и слова, выскользнул с пассажирского сиденья, а Кисаме, обернувшись, подмигнул нам:
- Приехали, господа! Будьте паиньками, и все пройдет, как по маслу, - и тоже вышел. Его примеру последовали и мы.
Итачи шел впереди, направляясь в дом через центральный вход. Нашу маленькую процессию замыкал Хошигаки. А я с каждым шагом испытывал себя на прочность, потому как хотелось сорваться на бег, ухватить Учиху и волоком затащить внутрь, где, по моим предположениям, нас ждал Саске. Заглянуть ему в глаза и… избавиться от иллюзий, съедавших меня с того самого момента после его ухода к Орочимару.
Стук ботинок разносился по впечатляющему холлу с изысканными китайскими вазами и цветами в подвесных горшках, а мы все шли. Миновали уютную гостиную, двойную лестницу, ведущую в пагоду, несколько поворотов в поперечные коридоры и вышли к высоким двухстворчатым дверям, которые Итачи с легкостью распахнул и…
… я, не целясь, поймал его взгляд! Это было похоже на удар кнута по оголенной спине, кожа которой уже иссечена парой десятков длинных кровоточащих ран. Потому-то боль прошла мимо изъеденной шрамами и открытыми ранами души, онемевшей от ее переизбытка. Но от этого она не исчезла, все еще пытаясь вытравить остатки жизни из остывающего камня – моего сердца, оберегающего последнюю крупицу надежды, как сокровище, стоящее всего мира и всех людских жизней.
Но больно не было! Скорее неприятно. Мои догадки подтвердились. Он стоял в ряду людей, которые считались самыми страшными преступниками, злодеями мировой величины. Но их я воспринимал как фон к его выделявшейся черными одеждами фигуре. Непроницаемость во всем его виде делала схожесть с братом очевидной. Что уж тут скажешь, видимо, Учихи до мелочей похожи во всем! Но когда из-за спин охранников, стоявших за «Акацуки», вышел еще один Учиха - а его внешность не давала повода в этом усомниться - я оцепенел. Что за спектакль тут творится?! Мало того что мы попали на сходку закулисных правителей мира, так еще и нарисовалась новая персона, о существовании коей я не подозревал, будучи уверенным в отсутствии живых родичей у Саске, кроме брата.
- Великолепное начало вечера! – глубоким голосом произнес новый Учиха и вышел вперед, остановившись в десятке метров от меня и Неджи. – И я бы не стал затягивать с прелюдией… Кисаме!
- Только без глупостей… - тяжелая ладонь легла на мое плечо, отчего я машинально дернулся, но вырваться не смог, а великан, издеваясь, добавил:
- Берсерки…
Я переглянулся с Неджи, прочитал в его глазах готовность и мы поднырнули под руки Шарка, выворачивая их за спину. Я заметил, что Хьюга успел подключить боевой режим, но у меня так быстро включаться еще не получалась, за что и поплатился. Мощный рывок опрокинул меня на спину, а тяжелый ботинок невиданного размера прижал меня к полу, вжимая солнечное сплетение в позвоночник. Я вцепился в ступню противника в попытке оттолкнуть, но моих обычных сил хватало только на малое сопротивление, дающее возможность дышать. В это мгновение, успевший отскочивший в сторону Неджи оказался в перекрестии шести прицелов, о чем его предупредили характерные щелчки предохранителей.
- Ну что ж, - опять этот глубокий голос, - демонстрация была эффектной, но абсолютно неуместной. Вас Хьюга, я бы попросил больше не включать режим «стража» в этом зале. Боюсь, что не все присутствующие имеют такую же выдержку как я, и вы можете пострадать. А что касается вас, Намикадзе… - приподняв голову, я отметил опасность в каждом движении этого человека, из чего родилась уверенность – этот Учиха шит не золотыми нитками холеной жизни богача, какой он старательно прикрывался, разодевшись в новье и обвесившись бриллиантами. – Ваши способности мы опробуем в полевых условиях, тут же держите себя в руках, иначе любые демонстрации придется отложить на период вашей регенерации! – однозначное предупреждение немного скрадывалось мягкими нотками в его голосе. Противится этому предложению намерений у меня не возникло: во-первых – в виду моего положения побежденного, а во-вторых – что-то подсказывало мне подождать, прежде чем совершать самоубийство. А дальше – время покажет, убивать меня тут они не собирались, а значит – оставляли мне лазейку для побега, если уж не смогу покончить с ними всеми разом.
Он остановился в двух шагах от меня и смотрел в упор, как на вышедшее из под контроля дрессированное животное. После его взгляд скользнул вверх и он добавил:
- Кисаме, не раздави нашего гостя. Он нужен нам живым.
- Живым так живым, - пассивно откликнулся тот и одним движением поставил меня на ноги.
- Продолжим, - отворачиваясь, произнес старший из присутствовавших Учиха. Он прошел вперед и занял центральное кресло в ряду стоящих у окна. – Усадить его!
Глава 4
Саске
Даже ожидая его появление, все равно я вздрогнул, когда он вошел. Брата я не видел больше года, хотя с тех пор он почти не изменился, как и моя ненависть к нему. А вот появление Наруто оказалось ободряющим, и даже презрительный взгляд, которым он меня буравил, не причинял дискомфорта. Наоборот, все складывалось именно так, как я и предполагал. Все, включая выпад Узумаки и его Стража, соответствовало просчитанному плану. Но тогда почему мне так грустно? И так хочется все поставить с ног на голову, забить на собственное решение, забить на свою зависимость, забрать своего чертенка и сбежать… чтобы еще неделю, а если повезет полторы, провести в сказочном раю с ним.
Я задумался и пропустил монолог Мадары, открыто игравшего главную роль в начатом представлении, чем совершенно не удивил меня.
Стоп! Что это за самодеятельность! Почему к креслам, предназначенным для Итачи и Хошигаки, ведут Наруто?! Я посмотрел через плечо на деда и, поймав его надменный взгляд, осознал – все будет так, как я подсознательно желал – вверх тормашками. Мой план неуклонно катился к черту и, что хуже всего, пропадала его основа – негодование виновника этого торжества справедливости – Итачи. Что-то нужно было делать без активного участия Узумаки, который был основой задуманного мной сценария, но играл в нем второстепенную роль.
- Пейн-сан, что это за цирк?! – возмутился я, стараясь быть убедительным. – Где обещанный суд?
- Помолчал бы ты, внучек, - копируя мои интонации, заговорил Мадара. – Хватит уже строить из себя великого интригана! Иллюзионист из тебя никудышный. Все присутствующие в курсе о твоих махинациях и с этого момента больше никаких представлений, смирись с существующим порядком, будь благоразумным!
- Сомневаюсь я что-то… Как может закончиться представление, когда распорядитель цирка впервые вышел на манеж!
У Мадары было множество слабых мест, но самое чувствительное находилось в области его самолюбия. Знай куда бить, и ты сможешь победить! Отличный девиз для нынешнего дня сюрпризов.
- Ты в чем-то прав, малыш, но не забывайся, иначе твоя драгоценная формула поучаствует в фокусах с исчезновением, - он коварно усмехнулся, показывая, как я зависим от его благосклонности.
Как же! С вами забудешься… скоты властолюбивые! Угрожать мне вздумали?! Ну что ж… ради порядка в их выводах, нужно отреагировать соответственно…
- Поводок у меня может и короткий, но и ты не забывайся, Мадара! – рыкнул я, развернувшись к деду. – Здесь нет ни одного, кто смог бы помешать мне перегрызть тебе глотку! Этих в расчет не беру, - кивнул на Наруто и Хьюгу, - они мне еще и помогут! К тому же, не сбрасывай со счетов Ямато и его возможности…
Старик рассмеялся, будто я удачно пошутил, а значит, моя игра и в перевернутой ситуации началась удачно.
- Секреты программы «Танзо» Орочимару давно продал лично мне, и твой мутант еще жив, потому что согласился с нашими условиями. И даже если он вздумает отступить, его способности в доме не подействуют, - дед обвел взглядом зал, - глушилки повсюду. Так что твои угрозы беспочвенны. Хидан готов доказать тебе это прямо сейчас, - и улыбаясь, перевел взгляд на мои ноги.
Оп! Какая неожиданность! Заговорился я со стариком, потерял осторожность … какой конфуз! Посмеялся бы, да нужно выдерживать образ припертого к стене отпрыска-наркомана, готового за дозу поступиться своей гордостью.
Я проследил взгляд Мадары и увидел то, что и ожидал, но, чтобы не выдать себя, глянул на деда, как на полного идиота, пытавшегося меня запугать зубочисткой. Тот лишь криво усмехнулся в ответ. А тем временем между моих ботинок упирался в пол конец толстого черного посоха, который скрывал в себе три лезвия раскладной косы – ее дизайнер точно был с приветом от пришельцев. Хидан, стоящий у меня за спиной, хмыкнул, и на свет, с характерным щелчком улавливателя, выпрыгнуло главное, самое большое, слегка изогнутое на конце, лезвие, задев при этом полу моего плаща. Оно прошло впритык с моим важным местом, я даже вздрогнул. Ну, мало ли, этот чумовой перец мог и ошибиться с длинной моих ног. Я бы не пострадал, но подпрыгнул бы однозначно и с минуту позорно ловил бы кайф на полу. Но у этой своры такое в планы не входило, они чего-то еще ожидали от меня, а для верности подталкивали к решению безотказными примитивными способами.
Я перевел взгляд на кончик острого орудия труда, угрожающе торчащего в сторону моего живота, и спросил:
- Это его самые весомые доказательства?
- Саске, мне бы не хотелось терять ни тебя, ни Хидана. Одумайся!
- Рано меня хоронишь, дед! Я пришел сюда получить то, что принадлежит мне, и забрать давний долг! – заявил я во всеуслышание. Без этого я бы не хотел уходить, хотя… но время еще не истекло и побороться стоило.
Все, кто присутствовал в зале, и не помышляли вмешиваться, большинство из-за влияния Мадары, а остальные из интереса увидеть развязку. Даже неугомонный Узумаки притих возле кресла, куда его так и не успели усадить. Его реакцию разглядеть не представлялось возможным, поскольку находился он на периферии моего зрения, но что-то мне подсказывало, что еще несколько моих слов и так тщательно разрушенная связь с ним начнет возрождаться. А это было нежелательно и неприемлемо! Я не хотел, чтобы он жил с грузом потери в душе.
- Если я могу помочь осуществить часть твоих стремлений – я готов! – Итачи отошел от окна и повернулся ко мне.
Я затаил дыхание. Неужели вот так просто все получилось – само собой? Что за внезапная самоотверженность? Где подвох? В этом не было и капли смысла. Я смотрел в его непроницаемые глаза и не находил хотя бы намека на расчет, на тайные чаяния. Во всем его виде была собранность, но какая-то вымученная, словно он прилагал усилия к созданию образа, а на самом деле готовился к чему-то иному. Это видел я, но другим это было не доступно. Итачи в совершенстве владел собой, и нужно было быть мной, чтобы увидеть то, что он скрывал ото всех в себе.
- Итачи, ты уверен? – Мадара так же не ожидал подобного хода от него. В его интонациях проскользнуло сомнение, такое необычное для старика. Он явно не планировал отвлекаться на разборку между внуками, которая так или иначе возникла бы в этом зале, возможно, надеялся на свою убедительность или еще что-то. Для меня это стало откровением – дед, циничный, самовлюбленный змей, хотел сохранить нас обоих. Ему мало своих отпрысков, что ли? Мы-то ему зачем?
Наруто
Комикс, честное слово! В происходящем я понимал от силы сотую долю. Но, как оказалось, не один я был такой. Стоящий рядом Шарк удивленно хмыкнул, когда старший Учиха начал проявлять снисходительность к Саске. Видимо происходящее не укладывалось ни в один из планов, если даже «акацушник» был обескуражен. Зато Неджи демонстрировал полное соответствие образу настоящего бойца «Конохи» - внимательно следил за происходящим, украдкой изучая обстановку. В какой-то момент я поймал его взгляд, и он что-то изобразил на пальцах для меня, комментируя эти знаки движением губ. Никто этого не видел, все были поглощены диалогом Учих, но мне это все равно не помогло – я почти ничего не понял, но уловил смысл – он хотел сбежать, естественно вместе со мной. Я отверг его намерения, покачав головой, слишком велик был соблазн пролить свет на все тайны, окружавшие меня и Саске. А лучшего момента могло больше не подвернуться. Поэтому я продолжил слушать, внимая каждому слову, произносимому в этом зале.
Но я не подозревал, что события развернуться в разрез моим ожиданиям: Саске повел себя, как прижатый к стене хищник. Складывалось впечатление о его абсолютной неосведомленности касательно действий «Акацуки» и их планов. Свое подтверждение получил и его рассказ о брате. Такой взгляд, каким он наградил Итачи, я наблюдал прежде всего однажды, когда он рассказывал о смерти своей семьи и причастном к этому кровопийце – родном старшем брате. Он его действительно ненавидел, а значит, сговор с ним так же исключался.
Его слова и поведение превратили мои подозрения в пепел, отчего захотелось немедленно узнать, ради чего он все это затеял? Что им движет с такой неистовой силой? Не спасение Ино Яманака – факт! Часть смысла в диалогах ускользала от меня, и всему виной были его завуалированные речи, звучавшие для непосвященных не хуже ребусов. А ребусы не мой конек, оставалось полагаться на свою наблюдательность и природное чутье.
- Да, - твердо заверил главного Учиху Итачи и перевел взгляд на моего охранника, отчего я смог увидеть его глаза – зрелище не для нервных – темная мертвая пустыня царства шинигами, а он один из них, - Кисамэ, меч! – сухим, оттененным властью голосом, который забирался под кожу.
Я вздрогнул и глянул на Шарка. Тот ухмыльнулся, хлопнул меня по плечу и подмигнул. Его поведение озадачило меня и разбудило плохое предчувствие, сходу принявшееся нашептывать об угрожающей беде. Великан в это время направился к дальней от нас стене – возле нее стоял пьедестал с подставкой, на которой покоился меч – точная копия цуруги Саске. Вот тогда-то мое сердце ударилось в пляс от ожидания худшего, чего я надеялся никогда не увидеть.
Кисамэ отдал клинок владельцу, а на обратном пути прихватил тяжеленные кресла, стоявшие в центре зала и, поравнявшись со мной, тихо приказал:
- Не мешай им, берсерк!
Да если бы я мог! И дело было не в вооруженных амбалах, стоящих за спинами «акацуки», сам Учиха мне бы не позволил вмешиваться. Этого боя он ждал несколько лет. Месть - штука нешуточная. Вставать на ее пути равносильно самоубийству. К тому же я еще не понял до конца, чего он добивается, и не был уверен в его чистых намерениях в отношении меня, как носителя генного ключа. А в его осведомленности об «эпсилон» я уже не сомневался, иначе меня бы тут не было.
После приказа Хашигаки я задержался всего на секунду. Этого хватило, чтобы обменяться нечаянным взглядом с Саске. Дыхание перехватило ледяной удавкой – в его глазах читалось несгибаемое упрямство идти до конца, даже туда, откуда нет возврата.
Это было невыносимо! Я отвернулся и пошел за Шарком. Гигант опустил кресла у стены и кивнул на одно из них, приглашая сесть. Я не отреагировал, обошел его и прислонился плечом к стене. Сидеть в такой момент мог только хладнокровный любитель кровавых зрелищ, и таких в зале нашлось достаточно – все лидеры расположились на своих местах, чуть дальше выстроились их подручные с оружием наготове.
Неожиданно мимо меня прошел Ямато и устроился там, где я отказался. Его феноменальное спокойствие на несколько секунд отвлекло меня, но голос Итачи вернул меня к происходящему в центре большого зала.
- Надеюсь, ты не потерял форму, братишка. Было бы обидно убить тебя в первом же выпаде, - сухо протрещали слова Учихи. Он скинул пиджак прямо на пол и привычным движением высвободил свой цуруги из ножен. Его движения очень напоминали те, что я видел у Саске во время сражений, и это подтвердилось через мгновение. Младший, так же избавившись от тесного плаща и кобуры с «иерихонами», вытащил свой меч из петли на боку, в точности повторил манипуляции Итачи и принял боевую стойку, удерживая клинок в правой руке, а ножны в левой. Готовые к бою мечи были зеркальным отражением друг друга. Бой будет сложным – клинки оппонентов находились на одной линии.
- И не надейся! – самоуверенно огрызнулся младший Учиха. – Хотя я не обижусь, если ты сдохнешь сразу же!
Сплошной вызов – его самообладание трещало по швам. С таким Саске я не был знаком. И, будучи мастером меча, знал – не к победе ведет такое отношение к бою. Меня распирало желание крикнуть ему об этом, отрезвить его, вернуть ему прежнее хладнокровие, и я бы это сделал, если бы не уверенность, что мои слова разобьются о стену его ненависти. Жутко было ощущать эту накаленность – два равных противника, в прошлом ученик и учитель, кровные братья, сгустки чистой энергии, стоящие друг против друга в преддверии к смерти, возможно, смерти обоих.
Итачи тоже принял боевую стойку, но клинок отвел в сторону, будто приглашая к атаке.
- Ответь только на один вопрос, братишка… Давно ты принял последнюю дозу? – слова насмехались, но тон говорил о полной серьезности, даже о неком извращенном переживании со стороны более старшего за того, кого он воспитал.
- Тебя беспокоят такие мелочи, Итачи? – наигранное удивление Саске выразилось вздернутой вверх бровью. – Тебе ли не знать, каким количеством стимулятора ты меня снабдил перед турниром, и насколько его должно было хватить!
- Ответь! – не меняя интонации, потребовал старший.
Что за черт! Какой к дьяволу стимулятор?! Ни о чем таком я от Учихи не слышал. Да и не видел. И почему это так важно для Итачи именно перед боем? Мой мозг отказывался переваривать суть разговора.
- Неделю назад! – бросил Саске. – Удовлетворен?!
Итачи медленно вернул цуруги в боевую композицию и…
Саске
Ненавижу его внезапность! Он сорвался с места, волоча острие меча по паркету в отставленной назад руке. Я сосредоточился – однолинейный бой был моим слабым местом, о чем знал Итачи и сейчас пользовался в полной мере.
Неуловимый взмах, и мой цуруги зазвенел в ответ, отражая удар снизу, и еще один я поймал ножнами.
- Да. Теперь удовлетворен, - прямо в лицо заверил он и своими ножнами сделал подсечку, а меч пропустил горизонтально полу – пришлось кувыркнуться в сторону и отразить догоняющий колющий выпад в прыжке. Атаковать у него всегда получалось лучше, чем защищаться. Мне предстояло забрать у него инициативу атакующего, а это было не просто, этот гад был моим учителем и все мои действия мог просчитывать на несколько ходов вперед. Только новые техники могли сбить его с ритма, и такие у меня имелись, перенятые у Наруто и подогнанные к длинному мечу.
Я попытался разорвать дистанцию, отбежал, но он догнал, заставил меня подпрыгнуть, ударив мечом по ногам, и попытался сбить меня ножнами, но я успел опередить это. Ему пришлось низко пригнуться, чтобы не лишиться головы и руки. Он был истинным мастером, я знал, на что иду, но у меня было преимущество, хоть и небольшое. Он сам мне его подарил, после той первой настоящей схватки между нами, когда я все узнал о нем, о родителях, о себе – цепном псе родного брата.
Я два месяца валялся в больнице, заштопанный и перекроенный, с железками, заменившими мне часть изломанных костей рук и ключиц и сделавшими меня практически зависимым от препарата, созданного специально для этого случая Орочимару.
Стабилизатор – так его называл Итачи – создавал в моем теле необходимые химические связи в целях сохранения работоспособности вживленных механизмов, иначе они начинали отторгаться, а я терял над собой контроль – побочный эффект зависимости, почти как у натуральных наркоманов. Но, несмотря на существенный изъян, только благодаря этой формуле я мог существовать, в противном случае я был бы таким же калекой, каким был Пейн, а если бы совсем отказался от стабилизатора, однажды запустившего необратимые химические изменения – умер бы спустя месяц в муках. Конечно, я не проверял этого, но были случаи, как сегодняшний, когда между приемом очередной дозы проходило большее время, чем положено. Тогда я превращался в монстра, слепо следующего инстинкту и жаждущего убивать и крушить, о чем я не всегда помнил, зато хорошо запоминалась тупая невыносимая боль, преследующая меня в такие моменты и жуткая, ноющая в каждой мышце – после подобных происшествий. На моей памяти их было три – в каждом из них я убил всех, кто подвернулся, не разбирая пола, возраста, статуса и опасности. И этот препарат, как цепь, держал меня возле брата, делая меня послушной марионеткой в его руках, поскольку только он имел доступ к его источнику. К источнику моей жизни – формуле иммуногенного стабилизатора.
Но кроме возможности жить, как нормальный человек, которую давал мне стабилизатор, я обнаружил и другое свойство – он изменял мышцы, я мог увеличивать скорость передвижения и силу удара по своему желанию, но в ограниченных временем рамках. И брат об этом не знал, я обнаружил его позже и старался держать в тайне, рассчитывая использовать в бою, как козырь против более сильного противника, каким стал для меня Итачи.
Он ушел от удара, нацеленного на руку, прогнувшись чуть назад, отступил на шаг и якобы на мгновение потерял равновесие, ловя его быстрым взмахом руки с мечом. Но в действительности этот маневр содержал уловку, и я едва не пропустил ее. Она предназначалась для отвлечения от начала сильнейшего, пробивающего комбо, первые движения которого не просто скрыть, не пойди Итачи на трюк с открытой для атаки рукой.
Позабыл я за два с лишним года все ухищрения своего учителя или отсутствие тренировок с достойным противником так сказывались на моем мастерстве и внимательности. Однако я смог отразить все пятнадцать выпадов, из которых состояла сложная комбо-атака Итачи, а в финале наши лица оказались напротив в нескольких сантиметрах друг от друга. Скрещенные у самого основания клинки неприятно скрежетали от силы давление с двух сторон, но я не обращал на это внимания, сконцентрировавшись на взгляде бесчувственных глаз отцеубийцы. Мне до сих пор хотелось понять, какая причина послужила толчком к вырезанию собственного клана, словно бессловесных тварей на скотобойне. В единоличное владение секретной техникой древнего меча я верил не больше чем в сказку, а истины я мог и не узнать.
- Чего ты ждешь, Саске, - сквозь усилия, прохрипел брат, и в его глазах мелькнуло разочарование. Такое знакомое чувство обиды охватило меня под этим немым укором, я спохватился. Он все еще считает меня тем неразумным ребенком, которого он тренировал?
Не разрывая борьбы между мечами, я надавил сильнее, вынуждая сделать его шаг в сторону.
- Так и будешь играть со мной в поддавки? – понизив голос до шепота, спросил Итачи.
Так он хочет бой в полную силу?! Его осведомители оказались шустрее моих ожиданий.
- Покажи мне свои настоящие силы, Саске Учиха! – по его тонким губам проскользнула тень улыбки, но голос у него был прежний – бесцветный.
- Спешишь на тот свет, Итачи? Соскучился по родителям? – ухмыльнулся я, и еще разок толкнул его мечом.
Молниеносным движением он откинул ножны и свободной рукой схватил меня за рукав рубашки на плече, резко дернул, но нажима на мой цуруги не убрал. Я держал свой меч обратным хватом и прикрывался, выставив лезвие параллельно полу на уровне своей шеи, поэтому Итачи, будучи почти одного со мной роста свободно смог приблизить свое лицо к моему. Я почувствовал его дыхание на скуле и слова, впервые с отчетливой горечью:
- Ты даже не представляешь насколько, братишка! Но сначала… - его щека коснулась моей, и я оцепенел.
- Докажи мне свою способность нести бремя хранителя! Другого шанса разогреться у тебя не будет!
Я вздрогнул при упоминании последнего шанса, и он это почувствовал. Какого черта!
Но он резко отодвинулся, со скрежетом протянул свой меч по моему, словно смычком по струне, и отступил. В его виде не осталось и грамма того, что я видел вблизи. Прежний Итачи смотрел на меня холодно и бесстрастно. Он играл свою роль перед главами организации… теперь я в этом не сомневался. А я играл свою. Мы были на сцене в финальном акте, и должны были сыграть его на бис. Хорошо, будет вам финал, но на бис выйдет только один!
Я следил за братом, не отрываясь, и мне точно не показался его легкий одобрительный кивок перед новой атакой.
Наруто
Выдержать это зрелище, сохраняя хладнокровие, под силу, наверно, только богу смерти. А я дрожал. Сотрясался внутренне, взмок снаружи от сильно сжатых кулаков, от скрипа собственных зубов от перехватывающего при каждом соприкосновении мечей дыхания. Я боялся. И это было совершенной душевной пыткой, продолжавшейся уже больше десяти минут.
После удачно отраженного комбо, они сошлись вплотную, и Итачи о чем-то неслышно для меня говорил у самого уха брата. Они стояли так удачно, никто из «акацук» не видел лица Итачи, только я, Кисамэ и Ямато. Но, к сожалению, воспользоваться этой удачей мне было не суждено. Господи, ну почему я не умею читать по губам?!
Но вот бой продолжился. Старший вскинул меч и бросился в атаку, а Саске будто заклинило – он не двигался. Моя нервная система дала сбой, и оклик вырвался помимо моей воли:
- Саске!
Никто не обратил внимания на мой, срывающий на хрип возглас, но он достиг своей цели. Учиха пошевелился, сделал шаг назад и вдруг…
То, что произошло, вернуло меня в тупик между доками во время борьбы с Кабуто. Это был не Саске – вихрь, ураган, чистое безумие. Глаз не успевал следить, а сердце замирало при каждом повороте меча – меча, пляшущего одиночный танец в стиле пьяной китаянки. Это было одновременно красиво и непонятно. Ведь я не помнил ни одного случая, чтобы он тренировался или уточнял у меня элементы стиля. Да и когда? Мы были в зоне военных действий…
В памяти всплывал только один момент, после побега на вертолете с базы американцев. Но тогда у него была прострелена нога, и ему было бы сложно справляться со стилем, где важна гибкость и скорость, если почти невозможно. Была еще одна вероятность – он тренировался ночью, но при этом утром никогда не выглядел утомленным, без чего не обходятся выматывающие повторения боевых комбинаций. Я откровенно не понимал, как такое возможно – подстроить неподходящий стиль под длинный, пусть и обоюдоострый меч, и в совершенстве им овладеть за короткий отрезок времени. А если учесть отсутствие тренировок, поскольку мои догадки на этот счет были невероятнее одна другой, тогда происходящее сейчас в зале действо попадало в разряд экстраординарного феномена Учиха.
Звон металла участился, битва набрала критическую скорость, и тут Итачи отступил, практически выпорхнул из замкнутого круга, в который его заключил брат своим мечом и ножнами. Саске замер, наблюдая за задыхающимся противником со странным интересом, подобно коту, следящему за трепыханиями придушенной, издыхающей, но все еще пытающейся уползти мыши.
Итачи вскинулся, почти выровнял дыхание или сделал над собой усилие, и ровным тоном произнес:
- Слабак! Это все на что ты способен?
- Я хочу, чтобы ты мучился в десть раз сильнее, чем наши мать и отец! – глухо ответил Саске и двинулся к брату. А тот стоял боком всего в нескольких шагах от меня. Его рывок ни я, ни кто другой вообще не ожидал. Оказавшись рядом, он схватил меня за куртку, развернул и прижал спиной к груди, а меч лег мне на плечо в опасной близости от сонной артерии. Я был ошеломлен таким поворотом и ничего не соображал, только смотрел на остолбеневшего Саске, глаза которого расширились от ужаса.
- Так сделай это! Не вынуждай меня делать тебе больнее, Саске! – цуруги на моем плече качнулся в дрожащей ладони. Только сейчас я ощутил, насколько Итачи измотан. Он не держал меня, скорее держался за меня, а сиплое дыхание над моим ухом опаляло горячими выдохами. Он был на пределе, но отступать не спешил, а скорее всего и не собирался.
- Сделай это! Немедленно! Будь сильным! – выкрикнул он срывающимся голосом.
Я бы мог сбросить его хватку, но отчего-то стоял столбом, ожидая развязки. И она не замедлила себя показать, в сухом голосе Итачи, шепчущем мне прямо в ухо:
- Готовься, берсерк! Либо умри, либо убей! Они не должны этого получить! Запомни! Ни тебя, ни брата, никогда!
Он оттолкнул меня также внезапно, как и схватил, в тот самый момент, когда в глазах стоящего напротив Саске мелькнул оскал зверя. Истинного, такого знакомого и одновременного незнакомого дикого необузданного Зверя.
Я отшатнулся, чтобы не попасть под лавину с размахом рук, удлиненных мечом и ножнами до четырех метров, и неумолимо надвигающуюся на стоящего неподалеку Итачи. А тот усмехнулся, встретил едва уловимый выпад своим цуруги и ускользнул в сторону, принимая бой. Мне оставалось только изумленно взирать на того, кто полминуты назад чуть не падал от перенесенного перенапряжения, а сейчас пляшущего в танце с мечом как ни в чем не бывало.
Но это был иной, абсолютно другой бой. Того всплеска скорости и сюрпризов уже не было. Зато была сила. Неподъемная, уравновешенная, расчетливая, наполняющая каждый удар младшего Учихи. Он вбивал свой меч в клинок брата со звоном, от которого ломило виски. В какой-то из моментов мне показалось, что он попросту разрубит цуруги противника вместе с его владельцем, но Итачи, уже заметно пошатывающийся, вновь парировал и откланялся, пятясь к стене напротив сидящих наблюдателей. Почти достигнув ее, он опять удивил – больше всего этот ход напоминал шахматную рокировку, после чего спиной к стене стоял Саске, а меч Итачи оказался в правой руке. Клинки обоих были нацелены в сердце противника, а возникшая пауза отчетливо отдавалась пульсацией в пространстве.
Я ожидал действий со стороны младшего, который по виду мог сражаться еще очень долго. Но все получилось наоборот – Итачи, перехватив цуруги обеими руками, как это делают классические самураи, с криком ринулся на брата. Всего четыре быстрых шага, и крик оборвался, а из его спины выскользнуло окровавленное лезвие. Бесполезное оружие выпало из рук, печально звякнув, а его хозяин одной рукой вцепился в плечо, а другой в ладони брата, сжимавшие рукоять меча, удерживая себя на ногах. Все его последние действия напоминали больше ритуальное самоубийство, нежели полноценное нападение, а нежелание выпускать брата из хватки – на прощание. И это поведение решительно не состыковывалось с образом бессердечного злодея, каким его рисовали и Саске, и «Коноха». Я бы назвал эту сцену раскаянием и расплатой, особенно в свете сказанной мне фразы. И пусть я чувствовал облегчение, но путаница в заваренной Саске каше привела меня к выводу, что я наотрез отказывался понимать Учих. Нет ничего сложнее и опаснее игры с жизнью в шоги. А эти играли!
URL записиНазвание: Оскал Зверя. Часть III: Неисправимые
Глава: 3 & 4
Автор: Kedra
Бета: Навья Усладовна
Пейринг: Саске/Наруто, Неджи/Наруто
Персонажи: Итачи
Жанр: Экшн, драма
Рейтинг: R
Состояние: В работе (заключительная часть)
Дисклеймер: Все герои принадлежат Кишимото-сама, но Дин полностью мой!
Размещение: С моего разрешения
Саммари: Выпустив Зверя на волю помни – теперь ты дичь!
От автора: Произведение является продолжением к "Потерять все" и «Один зверь на двоих».
Предупреждение: AU, POV Наруто, POV Саске, насилие, убийства, экзотикический шпионский детектив + футуризм
Главы первой части
www.diary.ru/~Fanfiki/p110957381.htm#more1 - глава 1
www.diary.ru/~Fanfiki/p111929702.htm#more1 - глава 2
www.diary.ru/~Fanfiki/p113228480.htm#more1 - глава 3
www.diary.ru/~Fanfiki/p115617233.htm#more1 - глава 4
www.diary.ru/~Fanfiki/p116623604.htm#more1 - глава 5
www.diary.ru/~Fanfiki/p117556256.htm#more1 - глава 6
www.diary.ru/~Fanfiki/p119294672.htm#more1 - глава 7
www.diary.ru/~Fanfiki/p121016180.htm#more1 - глава 8
www.diary.ru/~Fanfiki/p123307724.htm#more1 - глава 9
www.diary.ru/~Fanfiki/p126610547.htm#more1 - глава 10
Главы второй части
www.diary.ru/~Fanfiki/p129411794.htm#more1 - часть 2, глава 1
www.diary.ru/~Fanfiki/p133767911.htm#more1 - часть 2, глава 2
www.diary.ru/~Fanfiki/p137129399.htm#more1 - часть 2, глава 3
www.diary.ru/~Fanfiki/p144373550.htm#more1 - часть 2, глава 4
www.diary.ru/~Fanfiki/p152524952.htm#more2 - часть 2, глава 5
www.diary.ru/~Fanfiki/p164559708.htm#more2 - часть 2, глава 6
www.diary.ru/~Fanfiki/p164763780.htm#more3 - часть 2, глава 7
www.diary.ru/~Fanfiki/p164972116.htm#more3 - часть 2, глава 8
www.diary.ru/~Fanfiki/p165171649.htm#more3 - часть 2, глава 9
Главы третьей части
www.diary.ru/~Fanfiki/p165313318.htm?oam#more3 - часть 3, глава 1
www.diary.ru/~Fanfiki/p168793434.htm?oam#more3 - часть 3, глава 2
Часть 3, главы 3 & 4
Глава 3
Наруто
На больную голову думалось с трудом. Да и желания шевелить извилинами тоже не было. Спасал ситуацию Неджи, ставший каким-то странным.
С момента моего пробуждения и до высадки на берег я был атрофированной частью нашего маленького отряда, но когда береговую линию скрыла густая листва и мы устали махать мачете, предусмотрительно выданные нам рыбаками, я, наконец, ощутил всю прелесть слова «жить». Болели мышцы, болели ноги и руки, болели нервы, терпящие похмельный синдром, а о существовании головы я старался забыть, иначе пожалел бы, что она не воздушный шарик. Мы расположились на отдых прямо среди джунглей, и тут-то странности Хьюги проявили себя.
- Как думаешь, долго нам позволят лесорубами прикидываться? – он произнес это громко и отчетливо, будто не для меня.
- Ты о чем? – удивился я, и машинально поправил выпирающий из-под руки пистолет, рукоять которого уже успела натереть мне мозоль.
- Как о чем? Мы тут последние силы оставим такими темпами. А эти, - он кивнул в сторону, куда мы направлялись, - наверняка смеются над нашими стараниями. Не поверю, что остров, принадлежащий такой важной фигуре в криминальном мире, не имеет охранных систем, и любой любопытный турист может устроить сюда вылазку незамеченным и безнаказанным. А мы не туристы, заметь. Могли бы пойти легким путем. На этом острове точно есть бухта с пристанью. Рыбаки попросту побоялись заходить в нее.
- Не понимаю. Причем тут тогда позволят или не позволят? – я тормозил, но не из-за похмелья, точно.
- Наруто, хватит вариться в похмельном тумане! – он усмехнулся и сел рядом. – Нас давно засекли. Мало того – нас тут давно ждут.
- Ну и? – не выдержал я, повысил голос.
- Да хватит уже! – тень улыбки залегла в уголках его губ, и он легонько толкнул меня плечом. – Можешь выкинуть мачете и отдыхать. Они сами нас заберут. Можешь считать, что мы в гостях, - он зашвырнул свое мачете в кусты и откинулся на сплетение лиан вокруг ствола дерева, возле которого мы сидели. Вот и пойми его после этого: то он бьется в панике, ругая меня за опрометчивые поступки, то, как на курорте, расслабляется, доверяясь обстоятельствам. И ни слова обвинений в мой адрес. Что с ним происходит?
Я задумчиво разглядывал поржавевший местами широкий клинок огромного кривого ножа, не зная, что же предпринять в такой ситуации. И, не найдя решения, поступил с рыбацким трофеем в точности как Хьюга.
После нескольких минут молчания я не утерпел и спросил:
- А если нас не засекли?
- Наруто, это уже не смешно, - Неджи недоверчиво покосился на меня. – Тебе не просто вредно пить, тебе категорически это противопоказано! Завязывай, иначе закончишь старческим маразмом.
- Считай, что завязал! – но негодование из-за его слов все равно вылезло. – Да это сейчас и не важно! Мне правда кажется, что ты переоцениваешь опасность! Разве не может случиться так, как в шпионских боевиках, и мы не сможем незамеченными добраться до цели?!
Хьюга несколько мгновений, не мигая, смотрел на меня, потом весело рассмеялся:
- А ты искренний идеалист, Наруто. Самый настоящий! К тому же, насмотревшийся старых шпионских фильмов.
- И это плохо? – удручало его отношение к такому раскладу дел, но он был близок к истине, что еще больше заставляло хмуриться.
- Это хорошо… если бы ты был обычным обывателем, а не машиной для уничтожения, - он все еще улыбался, а я старался спрятать свои чувства за маской, той самой, которую всегда носил Саске.
- Я и есть самый натуральный обыватель, - я вздохнул, вспоминая свои безмятежные годы юношества и Гаару с его вечной ревностью.
- Ну, так давно пора спуститься на землю. Тут все намного сложнее, но и гораздо интереснее, поверь!
- Забавно! Я не ослышался, и среди джунглей звучат философские речи? - вышедший из-за стены деревьев мужчина в длинном черном плаще говорил на чистом японском спокойным, чуть насмешливым баритоном. Узнать в нем одного из лидеров «Акацуки» по прозвищу Шарк не составило труда, слишком примечательной внешностью он обладал. Такую не забудешь, если хоть однажды его физиономия мелькнет перед глазами.
Саске
Только в гидросамолете, нанятом мной для доставки на остров Итачи, я осознал, насколько ошибался в силе своего самообладания. С каждым ударом сердца я чувствовал приближающуюся развязку, финал всего, что произошло за последние семь месяцев. Напряжение достигло своего звенящего пика, когда я сошел на пристань. Меня ждали сразу пять телохранителей в черных костюмах… отчего хотелось рассмеяться в голос. Никого из них я не знал, что означало – Итачи подослал мне развлечение, чтобы я перед встречей с ним спустил пар. Неужели я настолько предсказуем? Да, раньше, намного раньше, я, не задумываясь, сложил бы тупых агнцев в кучку и пошел дальше. Но вместо этого у первого подошедшего ко мне безликого истукана уточнил:
- Итачи где?
- Учиха-сама, ваш брат велел передать, что он вскоре вернется на виллу. А нам поручил встретить вас и помочь устроиться…
- Это и мой дом тоже! – я прошел мимо согнутого в почтительном поклоне истукана. – Мне не нужны сопровождающие! Я в состоянии сам найти свою комнату и устроиться!
- Но… - дальнейшие возражения этого придурка захлебнулись, когда вокруг его шеи обмоталась тонкая леска, на конце которой обвис увесистый свинцовый грузик, постукивая того по выглаженному галстуку. Наручными бола я пользовался редко - слишком много металлических деталей - а пластиковые не настолько совершенны, чтобы тратить на них время и силы.
- Кто еще хочет мне возразить? – я обвел охранников взглядом, не обещавшим им прелестей их служебной карьеры, и слегка откинул длинную полу плаща, обнажая рукоять меча, и не двусмысленно опустил на нее ладонь на тот случай, если у кого-то все еще включена непробиваемая тупость!
Подействовало лучше успокоительного, и, освободив горло истукана, я в одиночестве продолжил путь. Машина стояла у входа на причал, рядом крутились еще два носорога, но им уже доложили о моих намерениях, пока я шел от гидроплана, потому, садясь за руль «мерседесса», я не встретил протестов.
На вилле я не был больше года. В далеком прошлом это было мое самое любимое место, до того, как я узнал все о брате. Теперь же все здесь, каждый поворот дороги, деревья и соленый воздух, напоминали о тех безмятежных днях, когда мои тренировки сменялись недолгими каникулами, когда я обожал своего старшего брата, когда все мои стремления сводились к его зеркальному отражению. А теперь я им стал или скоро стану! Полностью, как он и хотел! И от этого сам остров и все на нем были мне до омерзения противны. Радовало только одно - скорое избавление от этого ощущения.
Оставив машину у широкого крыльца, я не спеша поднялся по ступеням. Здесь никто меня не встречал. Сам дом и все, что находилось вокруг, так же не горели огнями гирлянд и приветственными плакатами - я не был желанным гостем, впрочем, как и всегда. Хотя раньше этот серый минимализм и неактуальность, присущие вкусу Итачи в облагораживании жилища, представлялись мне сверхроскошью и пышным великолепием. Другого я не знал. Да и что мог повидать мальчишка, воспитывающийся в застенках военных баз, на авианосцах, в пустынных пещерах, в промерзших иглу и много где еще, но только не там, где растут обычные дети. Итачи не упускал момента и либо брал меня с собой на очередное задание, либо отдавал под начало какого-нибудь отмороженного приверженца, который натаскивал меня не хуже рабочей псины, и намного суровее, чем обычного солдата.
Дверь поддалась от легкого толчка, и мне в лицо ударило кондиционированной прохладой с характерным запахом полевых цветов, которых на острове в глаза ни разу не видели. Еще один фетиш брата, почти такой же сильный, как и блондины. Я усмехнулся, прошел по широкому холлу, завернул в главную гостиную и остановился в пороге, любуясь зрелищем, подтвердившим все мои выводы.
- Ну, здравствуй, дорогая невестка! – окликнул я девушку. Та сидела в глубоком светлом кресле вполоборота ко мне и задумчиво листала журнал, на обложке которого красовалась новейшая модель арбалета. Она подняла на меня взгляд неизменно чистых голубых глаз. Сама невинность! Улыбнулась ласково и приветливо, словно долгожданному родственнику, неторопливо вытащила из ушей наушники, отложила журнал в сторону и мягко произнесла:
- Саске, - голос все тот же, но что-то неуловимо в ней изменилось, пожалуй, прибавилось аристократичности, которой у нее хватало и до этого. – А я тебя заждалась. Проходи. Выпьешь чего-нибудь холодненького? – она взялась за небольшой колокольчик, ожидая моего ответа, а я молчал, разглядывая ее с пренебрежительной ухмылкой. Выбор Итачи был оправданным, в этой женщине сочеталось несочетаемое: сила и изящная красота. Сейчас, в легком белоснежном платье на тонких бретельках, в ней почти не возможно было узнать закоренелую хладнокровную снайпершу, повидавшую войну в том виде, в каком ее видели мы с Наруто.
- Только не надо смотреть на меня так, - легкое смущение отразилось на ее щеках, и колокольчик остался без работы.
Ино встала, подошла к дивану и, кивнув мне на такой же напротив, расположилась поудобнее возле подлокотника.
- Как там Дин? Про Наруто не спрашиваю, - откровенная улыбка расплылась по ее пухленьким губкам, - скоро будет возможность спросить его самого.
- Думаю, ответ на первый вопрос ты знаешь и без меня. А вот по поводу второго… - я принял ее предложение и сел, демонстративно выложив на стеклянный столик, разделявший нас, цуруги. - Не советовал бы тебе показываться ему на глаза. Прикончит, как последнюю суку.
Реакция была достойна ее биографии - ни грамма удивления и улыбка в замороженном виде. Ледяная принцесса в полном соответствии со вкусом брата.
- Из-за Дина? – наигранный вопрос. Ну да, она же тут для скрашивания моего ожидания, вот и держит марку.
- За предательство, - ответ очевидный, ведь Наруто, да, впрочем, и я, до момента похищения Ино, верили в ее легенду. Это только после я копнул глубже, а Узумаки до сих пор хотел ее спасти. Спасти ту, что пять месяцев пасла нас, как натуральных баранов.
- Тогда почему же ты до сих пор жив? – с ехидным подколом в каждом слове. Развлечение начинается!
- Я его не предавал, - пусть подавится правдой, все равно не поверит, тем более не поймет.
- Вот оно как? Ты просто его продал, по цене своей ничтожной жизни. Предательство на этом фоне несколько теряется, не находишь? А мои действия и вовсе таковыми назвать язык не поворачивается. Я его в принципе не могла предать, так как всегда была верна Итачи! – что-то ее раздражало в моем виде или словах. Похоже, я рано сделал окончательный вывод, и у нее что-то было к Дину и всей нашей компании беженцев.
- Интересно, а Итачи после такой верности трахает тебя с тем же энтузиазмом? – подлил я масла в огонь. Чего уж, гори оно все синим пламенем, а я полюбуюсь.
- Гаденыш! Не твое это дело! – Ино загорелась подобно сухостою, чем порадовала неимоверно, подтвердив мои догадки об увядающей тяге брата к ней. – Не смей на меня так смотреть! Пожалей лучше себя! Тебя-то вообще кинули, как отработанный материал! – она метила в больное. Мысли читает, что ли? Колючая змеюка!
- Беременность не красит тебя, - заметил я лениво, окончательно убедившись, в чем причина той едва заметной разницы. – Чей он?
- Что?! Как ты… - она растеряла все слова, уставившись на меня с открытым ртом.
- Чей ребенок? – переспросил я. От ответа зависела жизнь обоих.
Яманака поразительно быстро справилась с собой, слегка поправила челку и одернула воздушное платье, под которым не было и намека на первые физические признаки беременности, что было вполне нормально, учитывая ее комплекцию и физическую форму.
- Знаешь, я хотела сделать вам обоим сюрприз, но если это так заметно… можешь поздравить нас с Итачи…
- Значит ребенок от Гудена, - прервал я ее блеф.
Ее глаза расширились, но голос остался прежним:
- Не думай, что я бы совершила такую глупость!
- Глупость или нет, но обмануть Итачи тебе не удастся, - я следил за меняющимися эмоциями на ее лице, от легкого пренебрежения до откровенного страха. – Через семь месяцев он увидит это сам, если не захочет проверить отцовство раньше.
- Я… он… это наш ребенок… - ее взгляд заметался в поисках слов оправдания.
- Ведь похищение свое ты подстроила, не согласовав с Итачи, рискуя навлечь на себя его гнев. А все потому, что забеременела. Возьмусь предположить – ты влюбилась в Дина, а когда обнаружила залет - испугалась. Кто такой Гуден в сравнении с твоим мужем? Будущий труп! И ты решила выйти из игры, вернуться к своему покровителю, чтобы отцом малыша стал заведомый победитель в этой сложной партии, в которой ты понимаешь не больше рядового бойца. Правда, не знаю, насколько это вписывается в твои планы, если ты была осведомлена о патологической ревности Итачи. Ты же наверняка и не предполагала, что мы с братом опять будем общаться. И как же ты собиралась заткнуть свидетелей своей измены? – она смотрела на меня, не моргая, будто сейчас разрыдается. – Только не говори, что предложенная водичка была отравлена… - это было смешно: красота, сила, актерский талант, а ума меньше, чем у таракана. – Нет? Тогда что? Пистолет? О! – она извлекла из кобуры, крепившейся к бедру, крохотный пистолет и направила на меня. – За это Итачи тебя по головке не погладит, - но ее рука уверенно держала оружие, а дуло целилось мне в лоб. – Но я могу сделать так, что ты освободишься от него…
Мое предложение не подействовало, для этого она была слишком взволнованна и дезориентирована. Яманака могла выстрелить в любую секунду, не успев переварить мои слова. Ждать, когда она придет в себя и начнет соображать, времени не осталось. Я метнулся в сторону, ускорился и, оказавшись у нее за спиной, локтем обхватил за горло, а руку с пистолетом прижал к подлокотнику, вынуждая ее отпустить рукоять.
- Итачи использовал тебя, он даже не позаботился снабдить тебя полной информацией об объектах твоей миссии, - пистолет глухо ударился о пол. – Удивлена? То, что ты сейчас видела, лишь небольшая часть моих способностей. За них я должен благодарить братца, как и за то, что он отнял у меня. Я лишь хочу вернуть свое. Если ты все еще думаешь, что он будет добр с тобой, потому что ты его жена… сочувствую. Потому что ему даже повод не нужен, чтобы сделать из любого человека, даже из самого родного, послушного пса! – я прижимал ее несильно, но мелкую дрожь почувствовал отчетливо, склонился ниже и убедился – она плакала. – Твой ребенок может стать следующим, кого он превратит в раба! А если это ребенок Дина… не берусь предполагать, что он сотворит из него, если не прикончит в первые дни жизни…
- Саске… пожалуйста… - слезы превратились в реки, а рыдания в тихую истерику, – помоги… нам…
Я помедлил пару секунд, делая вид, что раздумываю, только потом разжал захват и легонько потрепал по плечу, шепча в ухо:
- Успокойся. Вам с ребенком сейчас вредно нервничать, - отодвинувшись, я обошел диван и присел на корточки у подлокотника, так чтобы меня не было видно из дверей, ведущих в гостиную. – Слушай меня внимательно, и все будет хорошо. Дину мы ничего не скажем, если ты сама этого не захочешь…
Она согласно кивнула и вытерла слезы, приготовившись слушать.
Наруто
- Вот и доказательство, - совершенно обыденно заметил Неджи, не меняя своего расслабленного положения. Я же сидел ровно, готовый к любым действиям нового собеседника.
- Простите, доказательство чего? – Хошигаки не двигался, но впечатление складывалось такое, будто под ногами у него не почва, а колыхающаяся гладь воды. Или это горячий воздух создавал такой эффект вокруг его фигуры, потому она не имела постоянного контура, расплывалась, на долю мгновения исчезала и очерчивалась вновь, но уже несколькими сантиметрами левее, а потом правее. Проекция, что ли?
Вздохнув, Хьюга выпрямился и начал разминать руки, показательно так, с ленцой.
- Доказательство того, что джунгли не мешают философии, в отличие от говорливых объектов, - неторопливо объяснил Неджи, ни разу не взглянув на оппонента.
- И не мешают объекту вас убить, - с ухмылкой добавил Кисаме. Такой изящной угрозы я еще не слышал.
- Не мешают – это правда, - точно такой же ухмылкой парировал Неджи, теперь уже глядя прямо на противника. Алкоголь в этот момент выветрился из меня бесследно. Я ухитрился уйти с линии атаки Хьюги, кувыркнувшись за дерево, которое мы использовали в роли дивана. Но когда вскочил и всмотрелся в первые секунды боя, мне захотелось напиться снова.
В малом пространстве очищенном нами от тонких деревьев вращалась черно-белая буря. Черный плащ Хошигаки издавал свистящий звук, разрезая полами воздух, когда боец бешено вращался, а белая молния не давала тому возможности отвлечься. Так продолжалось целую минуту, но равенство сражающихся нарушил тихий бархатный голос:
- Кисаме, не испытывай моего терпения, - и окликнутый сделал ошибку. От сильнейшего резонансного удара открытыми ладонями в грудь он вылетел из смерча, врезался спиной в сплетение деревьев, проломив пару метров тоннеля в зеленой стене.
Дикая тишина вновь возобновила свое влияние на округу, и только тогда Неджи оттаял после своего коронного, опасного для обычных людей, приема. Он демонстративно отряхнулся от несуществующего мусора на широких рукавах и повернулся к новому сопернику. А то, что Хьюга намеревался опять атаковать, я уловил по его совершенно спокойному лицу. Так не могло продолжаться, и я вмешался в ситуацию.
- Неджи, хватит!
Он отреагировал мгновенно, застыл каменным изваянием и медленно повернул голову в мою сторону. Во взгляде читалось непонимание, и, я мог поклясться, мольба, перетекающая в разочарование. И эти эмоции я отчасти разделял, но не мог позволить Итачи, стоящему чуть в стороне от меня с абсолютно безразличным видом, умереть без ответов на все мои вопросы.
- Кисамэ, ты тоже заканчивай отдыхать, - это было поразительно, насколько старший Учиха манерой держаться и бесстрастностью напоминал Саске. Он был величественен в этот момент, собран до небрежности и невозмутим, при том, что обстановка не способствовала, а мы с Неджи не были его подданными.
- Итачи-сан… - деревья в месте падения Хошигаки затрещали и зашевелились, - вы безжалостны! Я только что испытал на себе ваше будущее оружие и чудом остался жив, - Шарк поднялся в полный рост и, как ни в чем не бывало, отодвигая с пути ветки, поплелся к Учихе.
- Твое чудо могло и не справится с силой удара Стража, потому я тебе велел сопроводить их к машине с предельной осторожностью и учтивостью, - отвлеченно заметил Итачи, без стеснения разглядывая Хьюгу, который после моего «хватит!» все еще стоял в центре вытоптанной полянки.
- Я и был осторожен, пока не пришли вы, - буркнул Кисамэ, останавливаясь за спиной Учихи. Теперь, рядом с хозяином острова, он казался еще больше, просто великаном. Удивительно, как у Неджи получилось толкнуть эту гору безобразия на десяток метров. Зато Итачи на его фоне стал еще больше напоминать девушку, и никакой деловой костюм, в котором он приехал нас встречать, не мог скрыть его хрупкого телосложения.
- Поговорим об этом позже, - не глядя на Шарка, отрезал хозяин ситуации, в чем я не сомневался с момента его появления. – А сейчас… господа, соблаговолите проследовать за мной, вас давно ждут. Скоро полдень. В это время джунгли не самое комфортное место.
Учиха, не дожидаясь действий с нашей стороны, исчез за деревьями, которые раздвигал перед ним Кисаме. Я повернулся к Неджи, тот улыбнулся и развел руками. И он был прав, что тут возразишь? Приглашение было сделано мастерски, не отвертишься. Это был мой шанс все выяснить и упорядочить. И мы последовали за хозяином острова, отдаваясь в руки случая и удачи.
Саске
Все шло даже лучше чем хотелось, и это-то больше всего напрягало. Не мог же я быть настолько прав, что не допустил ни единой ошибки? И с Ино все получилось гораздо проще, догадки о ребенке подтвердились, и это сыграло огромную роль в ее спасении, тут я не отступал от своего слова данного другу. Если только эти слезы не новый спектакль, что тоже нельзя исключать. Не хотелось бы провалится на мелкой оплошности. Я и так их допустил слишком много, особенно в те дни, когда пытался расшевелить Наруто, дабы задействовать спящий «берсерк», в наличии которого я тогда сомневался. Та же Ино и Дин. До сих пор не понимаю, почему не проверил их досконально, после присоединения к нам. Этому было всего лишь одно объяснение – любовь лишает бдительности и затмевает остроту рассудка. Теперь это почти не имело значения, хоть и подтачивало мою самооценку. Теперь все мои действия были направлены на будущее, которое я желал Узумаки. И в этом будущем не будет места ни Учихам, ни «Акацуки», ни мне.
Ожидание становилось утомительным. Я не знал, где сейчас Ямато, и Ино не смогла мне в этом помочь. Муж действительно не допускал ее до большинства своих дел. После ее внезапного возвращения он еще больше отдалился от супруги, с которой связал свою жизнь не так давно, всего десять месяцев назад. Мои сведения были иными, Итачи об этом хорошо позаботился, и это подвело меня в решающий момент. Знай я всю правду, все могло сложиться иначе.
Чтобы хоть как-то уйти от тягостных размышлений, я решил выйти на крыльцо и дождаться Итачи там. Едва я переступил порог, как услышал шум приближающейся машины. Она была не одна, ее сопровождал микроавтобус, и было не сложно догадаться, кто так спешил к вилле Учиха.
Машины остановились недалеко от главного входа, из седана высыпала толпа охранников-носорогов во главе с Хиданом – чопорным придурком, который после смерти Какудзу почти съехал с катушек, убивая налево и направо. Поговаривали даже, что Пейн подумывает о его полной ликвидации, поскольку этот чудик в пьяном состоянии мог раззвонить все что угодно.
Дверца микроавтобуса отъехала, и из нее выполз подъемник лифта с инвалидной коляской на платформе, а ее владельца несли на сцепленных руках два дуба, достав его с пассажирского сиденья. Вслед за Нагато из машины появилась Конан, с присущей ей величественностью, хронически великолепная, в коктейльном платье цвета моря от модного кутюрье и с неизменным, в тон платью, цветком в волосах. Аж дергало от этого больного постоянства и блеска.
Когда инвалида усадили в его транспорт, из-за руля автобуса выскользнул тонкий и высокий субъект с коротким зеленым ежиком волос, в растянутом свитере под стать волосам и в обтягивающих джинсах. Это был местный чудик-гений с раздвоением личности, он же - Зецу. Никто на свете не знал его настоящего имени и происхождения, поскольку этот архихакер-самоучка удалил всю информацию о себе задолго до возникновения «Акацуки», и каким-то непостижимым образом помог всем, кто мог хоть что-то о нем рассказать, переехать на пмж на два метра под землю. По экстравагантной внешности невозможно было определить его возраст - порой казалось, что он мой ровесник, а иногда, что годится мне в предки, и единственное, что было неизменным – его пол. Хотя этим устойчивым свойством он никого не радовал, предпочитая живому общению виртуальный мир, где он жил и работал. И его появление на вилле Учиха, где должен был состояться суд, на котором обязаны присутствовать все члены организации, это редкая удача лицезреть его вживую, а не посредством технических достижений.
Фантастическая четверка двинулась к крыльцу в сопровождении охраны, но по моим сведениям их должно было быть пятеро. Хошигаки отсутствовал, и это обстоятельство могло повлиять на слаженный сюжет, составленный мной на сегодняшний день. Мне было важно присутствие всех глав организации и всех оставшихся в живых Учиха. Выяснять что-то времени не осталось, но у меня имелась последняя возможность уточнить детали у Пейна.
- Вы немного рано, Пейн-сан, - произнес я без приветствия, надоели мне их светские сюсюканья и въедливая вежливость голубых кровей. Коляску Нагато по широкому пандусу катила Конан, остальные поднимались по ступеням.
- Не ты ли торопил с торжеством справедливости? – парировал негласно признанный отец «акацушников», перенимая мою манеру общения. Девушка, будто не замечая нашего диалога, покатила коляску к двери, которую услужливо открыл охранник.
- Не торопил, а предупреждал, - брезгливо поправил я калеку, двигаясь рядом с его рукой, лежащей на поручне кресла. - К тому же, я хотел безоговорочной справедливости…
- Она такой и будет.
- Сомневаюсь, - протянул я. – О какой безоговорочности может идти речь в отсутствии одного из присяжных…
- Если ты о Кисаме, – начал Нагато, наконец обратив свое лицо ко мне, и Конан остановила коляску посреди холла, - то он будет принимать участие в суде в качестве подсудимого.
Вот так новость! И когда он успел набедокурить? Этот гигант с акульей рожей всегда был мне симпатичен, а его преданность организации никогда не подвергалась сомнению.
Что тут происходит? Вся эта ситуация напоминала наскоро выдуманную сказку для малыша, но с какой целью?
- Вот как, - я смотрел прямо на Пейна, зачем выдавать свое смятение, если игра в полном разгаре. - Вы решили убить двух зайцев одним ударом?
- Правильно, - усмехнулся Нагато, и девушка вновь тронула коляску с места, направляя в гостиную для приемов – большой зал с подиумом, обычно абсолютно пустой.
Тут меня ждал небольшой сюрприз, гостиная оказалась готова к приему – в центре стояли передвижной стол с аппаратурой для записи видео и два кресла, а напротив входа у высоких окон ряд других мягких кресел в количестве семи штук. Число мест для суда наводило на размышления. Исходя из последней информации о подсудимых, судей должно быть пять. И даже если одно кресло предназначалось свидетелю, то есть мне, то еще одно все равно было лишним. Эта неясность выводила меня из себя. Ненавижу быть не в курсе! Ненавижу, когда мной играют!
Наруто
Ну почему я не могу так же, как Саске выстраивать все наперед? Почему делаю все по наитию? Почему доверяю своему везению? Сейчас так не хватало именно элементарного плана. А полагаться на свои новые способности было опасно, я чувствовал, но отступить уже не мог. Да и не желал.
- Располагайтесь, господа, - хищно улыбнулся Шарк, манерно указывая на открытую заднюю дверь внедорожника. – Только пистолетики сдайте, - он раскрыл свою лапищу, показывая, куда следует сдавать стреляющее железо. Подчинившись, я остался при мечах, но любопытствовать, почему их не забрали, не рискнул. Лишаться последнего из-за любопытства не хотелось. И так очевидно – раз оставили, значит, не боятся или мнят себя всесильными и бесстрашными. Им же хуже.
Я первым нырнул в прохладный салон с кожаной обивкой и замер, не успев сесть. У противоположной дверцы сидел Ямато и следил за мной пустым взглядом.
Он-то, что здесь делает? Да еще и в компании злейших врагов?
И тут меня пронзила догадка, и ледяной ветер опалил мне всю кожу. Я медленно сел рядом и уставился в лобовое стекло, а помощник Саске отвернулся к окну. Мои мысли разлетались веером стрел, я не мог уцепиться ни за одну и погружался в сумрак прострации. Когда плечо Неджи уперлось в мое, я выплыл в реальность, но продолжал без интереса смотреть на проносящиеся мимо джунгли и дорогу, сдавленную густым зеленым морем, уводящую в неминуемый провал.
По истечении часа густая зелень тропиков уступила место побережью с пальмами, потом дорога сделала вираж, и началась ухоженная часть леса, больше похожая на парк. Через некоторое время парк поредел, в нем иногда проскальзывали различные строения, и через пару поворотов внедорожник въехал на устланную белым щебнем подъездную алею к одноэтажному зданию с высоким фундаментом. Оно было очень необычным – смешение японской и европейской архитектуры средних веков, или что-то около. Одно строение я мог определить точно: башенка в пять этажей над центральным входом являлась пагодой с чистейшими японскими чертами периода Эдо.
Машина остановилась недалеко от крыльца, где уже были припаркованы три автомобиля разной масти. Итачи, не проронивший за всю поездку и слова, выскользнул с пассажирского сиденья, а Кисаме, обернувшись, подмигнул нам:
- Приехали, господа! Будьте паиньками, и все пройдет, как по маслу, - и тоже вышел. Его примеру последовали и мы.
Итачи шел впереди, направляясь в дом через центральный вход. Нашу маленькую процессию замыкал Хошигаки. А я с каждым шагом испытывал себя на прочность, потому как хотелось сорваться на бег, ухватить Учиху и волоком затащить внутрь, где, по моим предположениям, нас ждал Саске. Заглянуть ему в глаза и… избавиться от иллюзий, съедавших меня с того самого момента после его ухода к Орочимару.
Стук ботинок разносился по впечатляющему холлу с изысканными китайскими вазами и цветами в подвесных горшках, а мы все шли. Миновали уютную гостиную, двойную лестницу, ведущую в пагоду, несколько поворотов в поперечные коридоры и вышли к высоким двухстворчатым дверям, которые Итачи с легкостью распахнул и…
… я, не целясь, поймал его взгляд! Это было похоже на удар кнута по оголенной спине, кожа которой уже иссечена парой десятков длинных кровоточащих ран. Потому-то боль прошла мимо изъеденной шрамами и открытыми ранами души, онемевшей от ее переизбытка. Но от этого она не исчезла, все еще пытаясь вытравить остатки жизни из остывающего камня – моего сердца, оберегающего последнюю крупицу надежды, как сокровище, стоящее всего мира и всех людских жизней.
Но больно не было! Скорее неприятно. Мои догадки подтвердились. Он стоял в ряду людей, которые считались самыми страшными преступниками, злодеями мировой величины. Но их я воспринимал как фон к его выделявшейся черными одеждами фигуре. Непроницаемость во всем его виде делала схожесть с братом очевидной. Что уж тут скажешь, видимо, Учихи до мелочей похожи во всем! Но когда из-за спин охранников, стоявших за «Акацуки», вышел еще один Учиха - а его внешность не давала повода в этом усомниться - я оцепенел. Что за спектакль тут творится?! Мало того что мы попали на сходку закулисных правителей мира, так еще и нарисовалась новая персона, о существовании коей я не подозревал, будучи уверенным в отсутствии живых родичей у Саске, кроме брата.
- Великолепное начало вечера! – глубоким голосом произнес новый Учиха и вышел вперед, остановившись в десятке метров от меня и Неджи. – И я бы не стал затягивать с прелюдией… Кисаме!
- Только без глупостей… - тяжелая ладонь легла на мое плечо, отчего я машинально дернулся, но вырваться не смог, а великан, издеваясь, добавил:
- Берсерки…
Я переглянулся с Неджи, прочитал в его глазах готовность и мы поднырнули под руки Шарка, выворачивая их за спину. Я заметил, что Хьюга успел подключить боевой режим, но у меня так быстро включаться еще не получалась, за что и поплатился. Мощный рывок опрокинул меня на спину, а тяжелый ботинок невиданного размера прижал меня к полу, вжимая солнечное сплетение в позвоночник. Я вцепился в ступню противника в попытке оттолкнуть, но моих обычных сил хватало только на малое сопротивление, дающее возможность дышать. В это мгновение, успевший отскочивший в сторону Неджи оказался в перекрестии шести прицелов, о чем его предупредили характерные щелчки предохранителей.
- Ну что ж, - опять этот глубокий голос, - демонстрация была эффектной, но абсолютно неуместной. Вас Хьюга, я бы попросил больше не включать режим «стража» в этом зале. Боюсь, что не все присутствующие имеют такую же выдержку как я, и вы можете пострадать. А что касается вас, Намикадзе… - приподняв голову, я отметил опасность в каждом движении этого человека, из чего родилась уверенность – этот Учиха шит не золотыми нитками холеной жизни богача, какой он старательно прикрывался, разодевшись в новье и обвесившись бриллиантами. – Ваши способности мы опробуем в полевых условиях, тут же держите себя в руках, иначе любые демонстрации придется отложить на период вашей регенерации! – однозначное предупреждение немного скрадывалось мягкими нотками в его голосе. Противится этому предложению намерений у меня не возникло: во-первых – в виду моего положения побежденного, а во-вторых – что-то подсказывало мне подождать, прежде чем совершать самоубийство. А дальше – время покажет, убивать меня тут они не собирались, а значит – оставляли мне лазейку для побега, если уж не смогу покончить с ними всеми разом.
Он остановился в двух шагах от меня и смотрел в упор, как на вышедшее из под контроля дрессированное животное. После его взгляд скользнул вверх и он добавил:
- Кисаме, не раздави нашего гостя. Он нужен нам живым.
- Живым так живым, - пассивно откликнулся тот и одним движением поставил меня на ноги.
- Продолжим, - отворачиваясь, произнес старший из присутствовавших Учиха. Он прошел вперед и занял центральное кресло в ряду стоящих у окна. – Усадить его!
Глава 4
Саске
Даже ожидая его появление, все равно я вздрогнул, когда он вошел. Брата я не видел больше года, хотя с тех пор он почти не изменился, как и моя ненависть к нему. А вот появление Наруто оказалось ободряющим, и даже презрительный взгляд, которым он меня буравил, не причинял дискомфорта. Наоборот, все складывалось именно так, как я и предполагал. Все, включая выпад Узумаки и его Стража, соответствовало просчитанному плану. Но тогда почему мне так грустно? И так хочется все поставить с ног на голову, забить на собственное решение, забить на свою зависимость, забрать своего чертенка и сбежать… чтобы еще неделю, а если повезет полторы, провести в сказочном раю с ним.
Я задумался и пропустил монолог Мадары, открыто игравшего главную роль в начатом представлении, чем совершенно не удивил меня.
Стоп! Что это за самодеятельность! Почему к креслам, предназначенным для Итачи и Хошигаки, ведут Наруто?! Я посмотрел через плечо на деда и, поймав его надменный взгляд, осознал – все будет так, как я подсознательно желал – вверх тормашками. Мой план неуклонно катился к черту и, что хуже всего, пропадала его основа – негодование виновника этого торжества справедливости – Итачи. Что-то нужно было делать без активного участия Узумаки, который был основой задуманного мной сценария, но играл в нем второстепенную роль.
- Пейн-сан, что это за цирк?! – возмутился я, стараясь быть убедительным. – Где обещанный суд?
- Помолчал бы ты, внучек, - копируя мои интонации, заговорил Мадара. – Хватит уже строить из себя великого интригана! Иллюзионист из тебя никудышный. Все присутствующие в курсе о твоих махинациях и с этого момента больше никаких представлений, смирись с существующим порядком, будь благоразумным!
- Сомневаюсь я что-то… Как может закончиться представление, когда распорядитель цирка впервые вышел на манеж!
У Мадары было множество слабых мест, но самое чувствительное находилось в области его самолюбия. Знай куда бить, и ты сможешь победить! Отличный девиз для нынешнего дня сюрпризов.
- Ты в чем-то прав, малыш, но не забывайся, иначе твоя драгоценная формула поучаствует в фокусах с исчезновением, - он коварно усмехнулся, показывая, как я зависим от его благосклонности.
Как же! С вами забудешься… скоты властолюбивые! Угрожать мне вздумали?! Ну что ж… ради порядка в их выводах, нужно отреагировать соответственно…
- Поводок у меня может и короткий, но и ты не забывайся, Мадара! – рыкнул я, развернувшись к деду. – Здесь нет ни одного, кто смог бы помешать мне перегрызть тебе глотку! Этих в расчет не беру, - кивнул на Наруто и Хьюгу, - они мне еще и помогут! К тому же, не сбрасывай со счетов Ямато и его возможности…
Старик рассмеялся, будто я удачно пошутил, а значит, моя игра и в перевернутой ситуации началась удачно.
- Секреты программы «Танзо» Орочимару давно продал лично мне, и твой мутант еще жив, потому что согласился с нашими условиями. И даже если он вздумает отступить, его способности в доме не подействуют, - дед обвел взглядом зал, - глушилки повсюду. Так что твои угрозы беспочвенны. Хидан готов доказать тебе это прямо сейчас, - и улыбаясь, перевел взгляд на мои ноги.
Оп! Какая неожиданность! Заговорился я со стариком, потерял осторожность … какой конфуз! Посмеялся бы, да нужно выдерживать образ припертого к стене отпрыска-наркомана, готового за дозу поступиться своей гордостью.
Я проследил взгляд Мадары и увидел то, что и ожидал, но, чтобы не выдать себя, глянул на деда, как на полного идиота, пытавшегося меня запугать зубочисткой. Тот лишь криво усмехнулся в ответ. А тем временем между моих ботинок упирался в пол конец толстого черного посоха, который скрывал в себе три лезвия раскладной косы – ее дизайнер точно был с приветом от пришельцев. Хидан, стоящий у меня за спиной, хмыкнул, и на свет, с характерным щелчком улавливателя, выпрыгнуло главное, самое большое, слегка изогнутое на конце, лезвие, задев при этом полу моего плаща. Оно прошло впритык с моим важным местом, я даже вздрогнул. Ну, мало ли, этот чумовой перец мог и ошибиться с длинной моих ног. Я бы не пострадал, но подпрыгнул бы однозначно и с минуту позорно ловил бы кайф на полу. Но у этой своры такое в планы не входило, они чего-то еще ожидали от меня, а для верности подталкивали к решению безотказными примитивными способами.
Я перевел взгляд на кончик острого орудия труда, угрожающе торчащего в сторону моего живота, и спросил:
- Это его самые весомые доказательства?
- Саске, мне бы не хотелось терять ни тебя, ни Хидана. Одумайся!
- Рано меня хоронишь, дед! Я пришел сюда получить то, что принадлежит мне, и забрать давний долг! – заявил я во всеуслышание. Без этого я бы не хотел уходить, хотя… но время еще не истекло и побороться стоило.
Все, кто присутствовал в зале, и не помышляли вмешиваться, большинство из-за влияния Мадары, а остальные из интереса увидеть развязку. Даже неугомонный Узумаки притих возле кресла, куда его так и не успели усадить. Его реакцию разглядеть не представлялось возможным, поскольку находился он на периферии моего зрения, но что-то мне подсказывало, что еще несколько моих слов и так тщательно разрушенная связь с ним начнет возрождаться. А это было нежелательно и неприемлемо! Я не хотел, чтобы он жил с грузом потери в душе.
- Если я могу помочь осуществить часть твоих стремлений – я готов! – Итачи отошел от окна и повернулся ко мне.
Я затаил дыхание. Неужели вот так просто все получилось – само собой? Что за внезапная самоотверженность? Где подвох? В этом не было и капли смысла. Я смотрел в его непроницаемые глаза и не находил хотя бы намека на расчет, на тайные чаяния. Во всем его виде была собранность, но какая-то вымученная, словно он прилагал усилия к созданию образа, а на самом деле готовился к чему-то иному. Это видел я, но другим это было не доступно. Итачи в совершенстве владел собой, и нужно было быть мной, чтобы увидеть то, что он скрывал ото всех в себе.
- Итачи, ты уверен? – Мадара так же не ожидал подобного хода от него. В его интонациях проскользнуло сомнение, такое необычное для старика. Он явно не планировал отвлекаться на разборку между внуками, которая так или иначе возникла бы в этом зале, возможно, надеялся на свою убедительность или еще что-то. Для меня это стало откровением – дед, циничный, самовлюбленный змей, хотел сохранить нас обоих. Ему мало своих отпрысков, что ли? Мы-то ему зачем?
Наруто
Комикс, честное слово! В происходящем я понимал от силы сотую долю. Но, как оказалось, не один я был такой. Стоящий рядом Шарк удивленно хмыкнул, когда старший Учиха начал проявлять снисходительность к Саске. Видимо происходящее не укладывалось ни в один из планов, если даже «акацушник» был обескуражен. Зато Неджи демонстрировал полное соответствие образу настоящего бойца «Конохи» - внимательно следил за происходящим, украдкой изучая обстановку. В какой-то момент я поймал его взгляд, и он что-то изобразил на пальцах для меня, комментируя эти знаки движением губ. Никто этого не видел, все были поглощены диалогом Учих, но мне это все равно не помогло – я почти ничего не понял, но уловил смысл – он хотел сбежать, естественно вместе со мной. Я отверг его намерения, покачав головой, слишком велик был соблазн пролить свет на все тайны, окружавшие меня и Саске. А лучшего момента могло больше не подвернуться. Поэтому я продолжил слушать, внимая каждому слову, произносимому в этом зале.
Но я не подозревал, что события развернуться в разрез моим ожиданиям: Саске повел себя, как прижатый к стене хищник. Складывалось впечатление о его абсолютной неосведомленности касательно действий «Акацуки» и их планов. Свое подтверждение получил и его рассказ о брате. Такой взгляд, каким он наградил Итачи, я наблюдал прежде всего однажды, когда он рассказывал о смерти своей семьи и причастном к этому кровопийце – родном старшем брате. Он его действительно ненавидел, а значит, сговор с ним так же исключался.
Его слова и поведение превратили мои подозрения в пепел, отчего захотелось немедленно узнать, ради чего он все это затеял? Что им движет с такой неистовой силой? Не спасение Ино Яманака – факт! Часть смысла в диалогах ускользала от меня, и всему виной были его завуалированные речи, звучавшие для непосвященных не хуже ребусов. А ребусы не мой конек, оставалось полагаться на свою наблюдательность и природное чутье.
- Да, - твердо заверил главного Учиху Итачи и перевел взгляд на моего охранника, отчего я смог увидеть его глаза – зрелище не для нервных – темная мертвая пустыня царства шинигами, а он один из них, - Кисамэ, меч! – сухим, оттененным властью голосом, который забирался под кожу.
Я вздрогнул и глянул на Шарка. Тот ухмыльнулся, хлопнул меня по плечу и подмигнул. Его поведение озадачило меня и разбудило плохое предчувствие, сходу принявшееся нашептывать об угрожающей беде. Великан в это время направился к дальней от нас стене – возле нее стоял пьедестал с подставкой, на которой покоился меч – точная копия цуруги Саске. Вот тогда-то мое сердце ударилось в пляс от ожидания худшего, чего я надеялся никогда не увидеть.
Кисамэ отдал клинок владельцу, а на обратном пути прихватил тяжеленные кресла, стоявшие в центре зала и, поравнявшись со мной, тихо приказал:
- Не мешай им, берсерк!
Да если бы я мог! И дело было не в вооруженных амбалах, стоящих за спинами «акацуки», сам Учиха мне бы не позволил вмешиваться. Этого боя он ждал несколько лет. Месть - штука нешуточная. Вставать на ее пути равносильно самоубийству. К тому же я еще не понял до конца, чего он добивается, и не был уверен в его чистых намерениях в отношении меня, как носителя генного ключа. А в его осведомленности об «эпсилон» я уже не сомневался, иначе меня бы тут не было.
После приказа Хашигаки я задержался всего на секунду. Этого хватило, чтобы обменяться нечаянным взглядом с Саске. Дыхание перехватило ледяной удавкой – в его глазах читалось несгибаемое упрямство идти до конца, даже туда, откуда нет возврата.
Это было невыносимо! Я отвернулся и пошел за Шарком. Гигант опустил кресла у стены и кивнул на одно из них, приглашая сесть. Я не отреагировал, обошел его и прислонился плечом к стене. Сидеть в такой момент мог только хладнокровный любитель кровавых зрелищ, и таких в зале нашлось достаточно – все лидеры расположились на своих местах, чуть дальше выстроились их подручные с оружием наготове.
Неожиданно мимо меня прошел Ямато и устроился там, где я отказался. Его феноменальное спокойствие на несколько секунд отвлекло меня, но голос Итачи вернул меня к происходящему в центре большого зала.
- Надеюсь, ты не потерял форму, братишка. Было бы обидно убить тебя в первом же выпаде, - сухо протрещали слова Учихи. Он скинул пиджак прямо на пол и привычным движением высвободил свой цуруги из ножен. Его движения очень напоминали те, что я видел у Саске во время сражений, и это подтвердилось через мгновение. Младший, так же избавившись от тесного плаща и кобуры с «иерихонами», вытащил свой меч из петли на боку, в точности повторил манипуляции Итачи и принял боевую стойку, удерживая клинок в правой руке, а ножны в левой. Готовые к бою мечи были зеркальным отражением друг друга. Бой будет сложным – клинки оппонентов находились на одной линии.
- И не надейся! – самоуверенно огрызнулся младший Учиха. – Хотя я не обижусь, если ты сдохнешь сразу же!
Сплошной вызов – его самообладание трещало по швам. С таким Саске я не был знаком. И, будучи мастером меча, знал – не к победе ведет такое отношение к бою. Меня распирало желание крикнуть ему об этом, отрезвить его, вернуть ему прежнее хладнокровие, и я бы это сделал, если бы не уверенность, что мои слова разобьются о стену его ненависти. Жутко было ощущать эту накаленность – два равных противника, в прошлом ученик и учитель, кровные братья, сгустки чистой энергии, стоящие друг против друга в преддверии к смерти, возможно, смерти обоих.
Итачи тоже принял боевую стойку, но клинок отвел в сторону, будто приглашая к атаке.
- Ответь только на один вопрос, братишка… Давно ты принял последнюю дозу? – слова насмехались, но тон говорил о полной серьезности, даже о неком извращенном переживании со стороны более старшего за того, кого он воспитал.
- Тебя беспокоят такие мелочи, Итачи? – наигранное удивление Саске выразилось вздернутой вверх бровью. – Тебе ли не знать, каким количеством стимулятора ты меня снабдил перед турниром, и насколько его должно было хватить!
- Ответь! – не меняя интонации, потребовал старший.
Что за черт! Какой к дьяволу стимулятор?! Ни о чем таком я от Учихи не слышал. Да и не видел. И почему это так важно для Итачи именно перед боем? Мой мозг отказывался переваривать суть разговора.
- Неделю назад! – бросил Саске. – Удовлетворен?!
Итачи медленно вернул цуруги в боевую композицию и…
Саске
Ненавижу его внезапность! Он сорвался с места, волоча острие меча по паркету в отставленной назад руке. Я сосредоточился – однолинейный бой был моим слабым местом, о чем знал Итачи и сейчас пользовался в полной мере.
Неуловимый взмах, и мой цуруги зазвенел в ответ, отражая удар снизу, и еще один я поймал ножнами.
- Да. Теперь удовлетворен, - прямо в лицо заверил он и своими ножнами сделал подсечку, а меч пропустил горизонтально полу – пришлось кувыркнуться в сторону и отразить догоняющий колющий выпад в прыжке. Атаковать у него всегда получалось лучше, чем защищаться. Мне предстояло забрать у него инициативу атакующего, а это было не просто, этот гад был моим учителем и все мои действия мог просчитывать на несколько ходов вперед. Только новые техники могли сбить его с ритма, и такие у меня имелись, перенятые у Наруто и подогнанные к длинному мечу.
Я попытался разорвать дистанцию, отбежал, но он догнал, заставил меня подпрыгнуть, ударив мечом по ногам, и попытался сбить меня ножнами, но я успел опередить это. Ему пришлось низко пригнуться, чтобы не лишиться головы и руки. Он был истинным мастером, я знал, на что иду, но у меня было преимущество, хоть и небольшое. Он сам мне его подарил, после той первой настоящей схватки между нами, когда я все узнал о нем, о родителях, о себе – цепном псе родного брата.
Я два месяца валялся в больнице, заштопанный и перекроенный, с железками, заменившими мне часть изломанных костей рук и ключиц и сделавшими меня практически зависимым от препарата, созданного специально для этого случая Орочимару.
Стабилизатор – так его называл Итачи – создавал в моем теле необходимые химические связи в целях сохранения работоспособности вживленных механизмов, иначе они начинали отторгаться, а я терял над собой контроль – побочный эффект зависимости, почти как у натуральных наркоманов. Но, несмотря на существенный изъян, только благодаря этой формуле я мог существовать, в противном случае я был бы таким же калекой, каким был Пейн, а если бы совсем отказался от стабилизатора, однажды запустившего необратимые химические изменения – умер бы спустя месяц в муках. Конечно, я не проверял этого, но были случаи, как сегодняшний, когда между приемом очередной дозы проходило большее время, чем положено. Тогда я превращался в монстра, слепо следующего инстинкту и жаждущего убивать и крушить, о чем я не всегда помнил, зато хорошо запоминалась тупая невыносимая боль, преследующая меня в такие моменты и жуткая, ноющая в каждой мышце – после подобных происшествий. На моей памяти их было три – в каждом из них я убил всех, кто подвернулся, не разбирая пола, возраста, статуса и опасности. И этот препарат, как цепь, держал меня возле брата, делая меня послушной марионеткой в его руках, поскольку только он имел доступ к его источнику. К источнику моей жизни – формуле иммуногенного стабилизатора.
Но кроме возможности жить, как нормальный человек, которую давал мне стабилизатор, я обнаружил и другое свойство – он изменял мышцы, я мог увеличивать скорость передвижения и силу удара по своему желанию, но в ограниченных временем рамках. И брат об этом не знал, я обнаружил его позже и старался держать в тайне, рассчитывая использовать в бою, как козырь против более сильного противника, каким стал для меня Итачи.
Он ушел от удара, нацеленного на руку, прогнувшись чуть назад, отступил на шаг и якобы на мгновение потерял равновесие, ловя его быстрым взмахом руки с мечом. Но в действительности этот маневр содержал уловку, и я едва не пропустил ее. Она предназначалась для отвлечения от начала сильнейшего, пробивающего комбо, первые движения которого не просто скрыть, не пойди Итачи на трюк с открытой для атаки рукой.
Позабыл я за два с лишним года все ухищрения своего учителя или отсутствие тренировок с достойным противником так сказывались на моем мастерстве и внимательности. Однако я смог отразить все пятнадцать выпадов, из которых состояла сложная комбо-атака Итачи, а в финале наши лица оказались напротив в нескольких сантиметрах друг от друга. Скрещенные у самого основания клинки неприятно скрежетали от силы давление с двух сторон, но я не обращал на это внимания, сконцентрировавшись на взгляде бесчувственных глаз отцеубийцы. Мне до сих пор хотелось понять, какая причина послужила толчком к вырезанию собственного клана, словно бессловесных тварей на скотобойне. В единоличное владение секретной техникой древнего меча я верил не больше чем в сказку, а истины я мог и не узнать.
- Чего ты ждешь, Саске, - сквозь усилия, прохрипел брат, и в его глазах мелькнуло разочарование. Такое знакомое чувство обиды охватило меня под этим немым укором, я спохватился. Он все еще считает меня тем неразумным ребенком, которого он тренировал?
Не разрывая борьбы между мечами, я надавил сильнее, вынуждая сделать его шаг в сторону.
- Так и будешь играть со мной в поддавки? – понизив голос до шепота, спросил Итачи.
Так он хочет бой в полную силу?! Его осведомители оказались шустрее моих ожиданий.
- Покажи мне свои настоящие силы, Саске Учиха! – по его тонким губам проскользнула тень улыбки, но голос у него был прежний – бесцветный.
- Спешишь на тот свет, Итачи? Соскучился по родителям? – ухмыльнулся я, и еще разок толкнул его мечом.
Молниеносным движением он откинул ножны и свободной рукой схватил меня за рукав рубашки на плече, резко дернул, но нажима на мой цуруги не убрал. Я держал свой меч обратным хватом и прикрывался, выставив лезвие параллельно полу на уровне своей шеи, поэтому Итачи, будучи почти одного со мной роста свободно смог приблизить свое лицо к моему. Я почувствовал его дыхание на скуле и слова, впервые с отчетливой горечью:
- Ты даже не представляешь насколько, братишка! Но сначала… - его щека коснулась моей, и я оцепенел.
- Докажи мне свою способность нести бремя хранителя! Другого шанса разогреться у тебя не будет!
Я вздрогнул при упоминании последнего шанса, и он это почувствовал. Какого черта!
Но он резко отодвинулся, со скрежетом протянул свой меч по моему, словно смычком по струне, и отступил. В его виде не осталось и грамма того, что я видел вблизи. Прежний Итачи смотрел на меня холодно и бесстрастно. Он играл свою роль перед главами организации… теперь я в этом не сомневался. А я играл свою. Мы были на сцене в финальном акте, и должны были сыграть его на бис. Хорошо, будет вам финал, но на бис выйдет только один!
Я следил за братом, не отрываясь, и мне точно не показался его легкий одобрительный кивок перед новой атакой.
Наруто
Выдержать это зрелище, сохраняя хладнокровие, под силу, наверно, только богу смерти. А я дрожал. Сотрясался внутренне, взмок снаружи от сильно сжатых кулаков, от скрипа собственных зубов от перехватывающего при каждом соприкосновении мечей дыхания. Я боялся. И это было совершенной душевной пыткой, продолжавшейся уже больше десяти минут.
После удачно отраженного комбо, они сошлись вплотную, и Итачи о чем-то неслышно для меня говорил у самого уха брата. Они стояли так удачно, никто из «акацук» не видел лица Итачи, только я, Кисамэ и Ямато. Но, к сожалению, воспользоваться этой удачей мне было не суждено. Господи, ну почему я не умею читать по губам?!
Но вот бой продолжился. Старший вскинул меч и бросился в атаку, а Саске будто заклинило – он не двигался. Моя нервная система дала сбой, и оклик вырвался помимо моей воли:
- Саске!
Никто не обратил внимания на мой, срывающий на хрип возглас, но он достиг своей цели. Учиха пошевелился, сделал шаг назад и вдруг…
То, что произошло, вернуло меня в тупик между доками во время борьбы с Кабуто. Это был не Саске – вихрь, ураган, чистое безумие. Глаз не успевал следить, а сердце замирало при каждом повороте меча – меча, пляшущего одиночный танец в стиле пьяной китаянки. Это было одновременно красиво и непонятно. Ведь я не помнил ни одного случая, чтобы он тренировался или уточнял у меня элементы стиля. Да и когда? Мы были в зоне военных действий…
В памяти всплывал только один момент, после побега на вертолете с базы американцев. Но тогда у него была прострелена нога, и ему было бы сложно справляться со стилем, где важна гибкость и скорость, если почти невозможно. Была еще одна вероятность – он тренировался ночью, но при этом утром никогда не выглядел утомленным, без чего не обходятся выматывающие повторения боевых комбинаций. Я откровенно не понимал, как такое возможно – подстроить неподходящий стиль под длинный, пусть и обоюдоострый меч, и в совершенстве им овладеть за короткий отрезок времени. А если учесть отсутствие тренировок, поскольку мои догадки на этот счет были невероятнее одна другой, тогда происходящее сейчас в зале действо попадало в разряд экстраординарного феномена Учиха.
Звон металла участился, битва набрала критическую скорость, и тут Итачи отступил, практически выпорхнул из замкнутого круга, в который его заключил брат своим мечом и ножнами. Саске замер, наблюдая за задыхающимся противником со странным интересом, подобно коту, следящему за трепыханиями придушенной, издыхающей, но все еще пытающейся уползти мыши.
Итачи вскинулся, почти выровнял дыхание или сделал над собой усилие, и ровным тоном произнес:
- Слабак! Это все на что ты способен?
- Я хочу, чтобы ты мучился в десть раз сильнее, чем наши мать и отец! – глухо ответил Саске и двинулся к брату. А тот стоял боком всего в нескольких шагах от меня. Его рывок ни я, ни кто другой вообще не ожидал. Оказавшись рядом, он схватил меня за куртку, развернул и прижал спиной к груди, а меч лег мне на плечо в опасной близости от сонной артерии. Я был ошеломлен таким поворотом и ничего не соображал, только смотрел на остолбеневшего Саске, глаза которого расширились от ужаса.
- Так сделай это! Не вынуждай меня делать тебе больнее, Саске! – цуруги на моем плече качнулся в дрожащей ладони. Только сейчас я ощутил, насколько Итачи измотан. Он не держал меня, скорее держался за меня, а сиплое дыхание над моим ухом опаляло горячими выдохами. Он был на пределе, но отступать не спешил, а скорее всего и не собирался.
- Сделай это! Немедленно! Будь сильным! – выкрикнул он срывающимся голосом.
Я бы мог сбросить его хватку, но отчего-то стоял столбом, ожидая развязки. И она не замедлила себя показать, в сухом голосе Итачи, шепчущем мне прямо в ухо:
- Готовься, берсерк! Либо умри, либо убей! Они не должны этого получить! Запомни! Ни тебя, ни брата, никогда!
Он оттолкнул меня также внезапно, как и схватил, в тот самый момент, когда в глазах стоящего напротив Саске мелькнул оскал зверя. Истинного, такого знакомого и одновременного незнакомого дикого необузданного Зверя.
Я отшатнулся, чтобы не попасть под лавину с размахом рук, удлиненных мечом и ножнами до четырех метров, и неумолимо надвигающуюся на стоящего неподалеку Итачи. А тот усмехнулся, встретил едва уловимый выпад своим цуруги и ускользнул в сторону, принимая бой. Мне оставалось только изумленно взирать на того, кто полминуты назад чуть не падал от перенесенного перенапряжения, а сейчас пляшущего в танце с мечом как ни в чем не бывало.
Но это был иной, абсолютно другой бой. Того всплеска скорости и сюрпризов уже не было. Зато была сила. Неподъемная, уравновешенная, расчетливая, наполняющая каждый удар младшего Учихи. Он вбивал свой меч в клинок брата со звоном, от которого ломило виски. В какой-то из моментов мне показалось, что он попросту разрубит цуруги противника вместе с его владельцем, но Итачи, уже заметно пошатывающийся, вновь парировал и откланялся, пятясь к стене напротив сидящих наблюдателей. Почти достигнув ее, он опять удивил – больше всего этот ход напоминал шахматную рокировку, после чего спиной к стене стоял Саске, а меч Итачи оказался в правой руке. Клинки обоих были нацелены в сердце противника, а возникшая пауза отчетливо отдавалась пульсацией в пространстве.
Я ожидал действий со стороны младшего, который по виду мог сражаться еще очень долго. Но все получилось наоборот – Итачи, перехватив цуруги обеими руками, как это делают классические самураи, с криком ринулся на брата. Всего четыре быстрых шага, и крик оборвался, а из его спины выскользнуло окровавленное лезвие. Бесполезное оружие выпало из рук, печально звякнув, а его хозяин одной рукой вцепился в плечо, а другой в ладони брата, сжимавшие рукоять меча, удерживая себя на ногах. Все его последние действия напоминали больше ритуальное самоубийство, нежели полноценное нападение, а нежелание выпускать брата из хватки – на прощание. И это поведение решительно не состыковывалось с образом бессердечного злодея, каким его рисовали и Саске, и «Коноха». Я бы назвал эту сцену раскаянием и расплатой, особенно в свете сказанной мне фразы. И пусть я чувствовал облегчение, но путаница в заваренной Саске каше привела меня к выводу, что я наотрез отказывался понимать Учих. Нет ничего сложнее и опаснее игры с жизнью в шоги. А эти играли!